§ 4. Процедура удостоверения прав инвесторов в механизме охраны их интересов

 

 Субъективное право инвестора, возникшее в результате заключения инвестиционных договоров, нуждается в надлежащем удостоверении (легитимации). Удостоверение необходимо как для целей возможной реализации права (легитимация перед должником), так и для подтверждения прав инвестора перед третьими лицами, поскольку "удостоверение состоит в подтверждении истинности фактов их существования" [167. С. 104]. Действующее законодательство называет следующие формы удостоверения прав инвесторов:

 - выдача ценной бумаги (ст. 142 ГК РФ);

 - совершение записи на лицевых счетах в реестре владельцев именных ценных бумаг (ст. 8 Закона о рынке ценных бумаг и др.) *(242);

 - совершение записи на лицевых счетах в депозитарии (ст. 7 Закона о рынке ценных бумаг);

 - совершение договора в письменной форме (ст. 160 ГК РФ, ст. 7 Закона о долевом участии в строительстве) *(243).

 В соответствии со ст. 18 Закона о рынке ценных бумаг при бездокументарной форме эмиссионных ценных бумаг решение о выпуске является документом, удостоверяющим права, закрепленные ценной бумагой. В то же время решение о выпуске может не удостоверять субъективные права инвесторов, поскольку в тексте решения нет указания на конкретного правообладателя. Этот документ содержит указание на права, которые могут принадлежать инвесторам, и в этой части решение о выпуске выполняет роль стандартной формы (формуляра). Думается, что следует исключить из ст. 18 Закона о рынке ценных бумаг упоминание о решении о выпуске ценных бумаг как форме удостоверения прав инвесторов.

 Как верно отмечается в литературе, "реестр является основным элементом по учету прав акционеров в отношении акций" [271. С. 235], поскольку в настоящее время все эмиссии акций и облигаций в РФ совершаются в бездокументарной форме. В то же время, например, в Англии, по свидетельству Ж. Руна, регистрация имени в реестре является только презумпцией наличия права, при этом лицо, зарегистрированное в реестре, и владелец сертификата не имеют защиты против настоящего обладателя права, который может, в частности, потребовать изменения имени в реестре на свое [28. Р. 190]. Согласно законодательству Голландии ни сертификат, ни регистрация в реестре не имеют специальной доказательной силы против третьих лиц. Регистрация - это не более чем личное право быть зарегистрированным, доказательство наличия права осуществляется в соответствии с общими принципами гражданского права. Законодательства Германии и Швейцарии устанавливают, что для компании акционером является то лицо, которое зарегистрировано в реестре, а для третьих лиц достаточно наличия сертификата.

 Ведение реестра обязательно не только в отношении эмиссионных ценных бумаг. Ведение реестра обязательно также для жилищных накопительных кооперативов и инвестиционных фондов. В ст. 42 Закона об инвестиционных фондах определено, что права на ценные бумаги, принадлежащие акционерному инвестиционному фонду, либо права на ценные бумаги, составляющие имущество паевого инвестиционного фонда, должны учитываться на счете депо в специализированном депозитарии. Обязанность кооператива вести реестр членов кооператива определяется в ст. 5 Закона о жилищных накопительных кооперативах.

 Согласно ст. 7 Закона о рынке ценных бумаг реестр владельцев ценных бумаг представляет собой список зарегистрированных владельцев ценных бумаг определенного эмитента с указанием количества, номинальной стоимости и категории принадлежащих им именных ценных бумаг, составленный по состоянию на любую установленную дату и позволяющий идентифицировать этих владельцев. Отсюда следует, что реестр есть не что иное, как совокупность сведений об инвесторах и принадлежащих им правах, зафиксированных в бумажном виде или с помощью электронно-вычислительной техники. Соответственно, реестр может представлять собой либо электронную базу данных, хранящуюся в компьютере, либо журнал (книгу), содержащий сведения о владельцах ценных бумаг.

 Ведение реестра обязательно только в отношении владельцев именных ценных бумаг; для ценных бумаг на предъявителя реестр владельцев ценных бумаг не ведется. Нормативно не установлен какой-либо минимум количества акций, это означает, что при любом количестве акций, облигаций и акционеров общество должно вести реестр. Реестр ценных бумаг не раскрывает содержание фиксируемого (зарегистрированного) им права. Эти функции выполняет или ценная бумага, или решение о выпуске ценных бумаг, либо оба документа одновременно, что зависит от условий выпуска ценных бумаг (ст. 16 Закона о рынке ценных бумаг). Документом, подтверждающим наличие регистрации прав владельцев ценных бумаг в реестре, является выписка из реестра. Основные отличия выписки из реестра от ценной бумаги заключаются в следующем:

 - если передача ценной бумаги влечет и передачу соответствующих прав новому владельцу, то передача выписки из реестра не влечет за собой передачу прав;

 - выписка из реестра, в отличие от ценной бумаги, не раскрывает содержание прав, принадлежащих инвесторам;

 - выписка не обладает и таким свойством, как легитимация, поскольку после получения выписки правообладатель может произвести отчуждение принадлежащего ему права. Тем самым выписка уже не будет подтверждать наличие права, она подтверждает только тот факт, что в момент ее выдачи обладатель выписки действительно являлся акционером, владельцем облигации.

 Реестродержатель не обладает какими-либо правомочиями в отношении прав, регистрацию которых он осуществляет, в том числе правами владения. Права инвестора также не находятся и на хранении у реестродержателя. Соответственно, реестродержатель не вправе совершать в отношении указанных имущественных прав какие-либо действия без распоряжения владельца. В частности, он не вправе применять в отношении инвесторов такую меру обеспечения исполнения обязательств, как удержания, в том случае если инвестор является его должником по какому-либо обязательству, поскольку в соответствии с законом удерживать можно только вещь, которая находится у кредитора (ст. 359 ГК РФ).

 Несомненно, что удостоверение прав инвесторов посредством записи в реестре не лишено ряда недостатков, некоторые из которых весьма существенны. Так, запись в реестре может быть оспорена на основании общих правил гражданского права, например, в случае признания сделки недействительной. Вместе с тем именно указанная форма отвечает потребностям участников рынка инвестиций, и, следовательно, задача законодателя состоит в устранении имеющихся недостатков. Существуют такие недостатки и в случае, когда права инвесторов удостоверяются посредством выдачи ценных бумаг. При этом, хотя ценные бумаги исторически и занимали здесь ведущее место, их роль и значение в последнее время снижается.

 Известно, что первый сертификат акций был выпущен в Амстердаме в 1606 г. [17. Р. 4], а первые паевые общества, прообразы акционерных, появились в XV-XVI вв. на территории нынешней Италии. Таким образом, можно говорить о том, что ценные бумаги появляются почти сразу после начала широкого распространения паевых обществ. Очевидно, что появление ценных бумаг явилось реакцией на потребность участников обществ подтверждать (удостоверять) свои права именно обращаемыми документами, с тем чтобы обеспечить обращаемость самих инвестиционных прав. Значит, сначала возникла такая организационно-правовая форма, как паевое (акционерное) общество, и появился объект отношений - право участия в обществе, а затем документы, позволяющие совершать и исполнять соответствующие сделки с этим объектом. На это указал И.А. Покровский: "Постепенно обязательство сделалось объектом оборота и затем... стало просто ценной бумагой" [264. С. 241].

 Учение о ценных бумагах развивалось одновременно со становлением капиталистических отношений и в наиболее законченном виде сформировалось в Германии. Как отметил М.М. Агарков, в результате исследований Брунера и Якоби под ценной бумагой стали понимать документ, "предъявление которого необходимо для осуществления выраженного в нем права" [39. С. 182]. Не оставалась в стороне и российская правовая наука. В трудах русских юристов Г.Ф. Шершеневича, Н.О. Нерсесова, А.Х. Гольмстена ценным бумагам уделено значительное внимание. Вместе с тем, представляется, что в России не был выработан единый подход к ценным бумагам как к категории гражданского права, многие авторы отмечают, что учение о ценных бумагах не получило должного развития. А.Х. Гольмстен указывал: "Бумаги эти до крайности разнообразны и многообразны" [113. С. 138]; "само понятие о ценных бумагах не успело до сих пор выясниться ни в жизни, ни в науке, ни в законодательстве", - таково мнение Г.Ф. Шершеневича [379. С. 60]. Отсутствие единого подхода, в частности, выражается в том, что не были определены четкие границы между ценными бумагами и иными документами, удостоверяющими право требования. Русские дореволюционные юристы относили к ценным бумагам некоторые документы, которые сегодня не признаются законодателем в качестве ценных бумаг. Так, Г.Ф. Шершеневич указывал в качестве таковых сохранные расписки, полисы личного страхования, дубликаты железнодорожных накладных. О том, что к ценным бумагам можно отнести маклерские записки, почтовые марки, заемные документы, говорит в своей работе Н.О. Нерсесов [379. С. 63; 250. С. 2-4].

 Сегодня положение о возможности удостоверения прав инвесторов посредством ценных бумаг закреплено в нескольких нормативных актах. Так, согласно п. 1 ст. 836 ГК РФ письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом, либо иным документом, выданным банком. Современное гражданское право восприняло классическое понятие "ценная бумага", определяя ее как документ, который удостоверяет, с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов, имущественные права, осуществление и передача которых возможны только при его предъявлении (ст. 142 ГК РФ).

 ГК РФ связывает с отсутствием реквизитов и формы ценной бумаги негативные последствия *(244). "Отсутствие обязательных реквизитов ценной бумаги или несоответствие ценной бумаги установленной для нее форме влечет ее ничтожность", - таковы правила ст. 144 ГК РФ. О возможности признания ценной бумаги ничтожной говорит И.В. Редькин [278. С. 55]. Представляется, что тезис о возможности признания ценной бумаги ничтожной нуждается в определенной корректировке.

 Ценная бумага - это форма удостоверения соответствующего права. Удостоверение права не может быть ничтожным, оно может быть ненадлежащим, не соответствующим закону. Ничтожной может быть только сделка, лежащая в основании возникновения правоотношений.

 Отсутствие обязательных реквизитов ценной бумаги может повлечь за собой невозможность исполнения только в том случае, если реквизиты не позволяют определить сущность обязательства и обязанное лицо. В случае если ценная бумага с дефектами реквизитов исходит от эмитента, этот факт никак не должен влиять на возможность существования правоотношений и на исполнение соответствующих обязательств, в противном случае пострадают права инвестора, поскольку инвестор, как правило, ничего не знает о реквизитах, их количестве и т.д. В то же время в целях защиты интересов третьих лиц документ с дефектами реквизитов не должен участвовать в обороте в качестве средства удостоверения прав инвесторов. Последнее может быть возможно в случае, если такой документ будет лишен статуса ценной бумаги. В соответствии со сказанным, п. 2 ст. 142 ГК РФ нуждается в следующей коррекции: "Отсутствие необходимых для данной ценной бумаги реквизитов лишает документ статуса ценной бумаги, однако не лишает ее владельца возможности доказать наличие соответствующего права, в удостоверение которого она была выдана, соответствующими средствами доказательства, в том числе и через предъявление указанного документа".

 Классификация ценных бумаг проводится в нормативных актах и литературе по различным основаниям. Так, согласно ст. 146 ГК РФ ценные бумаги могут быть именные, ордерные и на предъявителя. Закон о рынке ценных бумаг определяет, что эмиссионные ценные бумаги могут быть как именными, так и на предъявителя. Однако последнее в полной мере относится только к облигациям, поскольку согласно ст. 25 Закона об акционерных обществах акции и опционы могут быть только именными. Иностранному законодательству известны не только именные облигации и облигации на предъявителя, но и ордерные облигации. Отметим, что, хотя Универсальный торговый кодекс США и предусматривает предъявительские сертификаты (UCC $8), последние не используются на практике.

 Представляется, что интересам защиты прав инвесторов отвечает удостоверение права в форме именных ценных бумаг. Как отмечает Е. Крашенинников, "незаконный владелец ценной бумаги не становится носителем воплощенного в ней права, хотя и может реализовать его, предъявив ценную бумагу эмитенту" [200. С. 27]. Это создает возможность получения исполнения лицами, не являющимися инвесторами, при этом настоящие инвесторы могут и не получить исполнения. В случае с именной ценной бумагой вероятность появления ее незаконного владельца исключить полностью нельзя. Однако при этом эмитент имеет возможность (хотя бы формально) проверить наличие правового основания у лица, требующего выдать ему именную ценную бумагу в удостоверение наличия такого права.

 Многие авторы, говоря о различного рода классификациях ценных бумаг, подразделяют последние на казуальные и абстрактные, в частности, такую классификацию дает А.В. Трофименко [343. С. 15]. В свою очередь, Ю. Басин считал, что в целях обеспечения надежности гражданского оборота "все ценные бумаги должны быть абстрактными" [62. С. 191]. Представляется, что подобные подходы не лишены определенных изъянов. Абстрактной, с сугубо формальной точки зрения, может быть сделка и возникшее на ее основании обязательство, но не сама ценная бумага, так как "кауза договора - это непосредственная экономическая или правовая цель договаривающихся сторон" [132. С. 42]. Все инвестиционные сделки можно отнести к казуальным, поскольку в них всегда можно установить юридическую цель их совершения *(245).

 Ценная бумага, несомненно, является универсальным способом удостоверения прав инвесторов, поскольку, как считает М.М. Агарков, она выполняет одновременно несколько функций:

 - выступает в качестве письменного доказательства;

 - может быть конституционной ценной бумагой, т.е. когда для возникновения права необходима выписка документа;

 - передача бумаги влечет за собой и передачу закрепленного в ней права;

 - выполняет функцию легитимации, т.е. установления личности управомоченного лица [39. С. 178-179]. Именно многофункциональность ценных бумаг определила их место среди иных способов удостоверения прав инвесторов.

 В то же время в соответствии с Законом о рынке ценных бумаг именные эмиссионные ценные бумаги могут существовать только в бездокументарной форме *(246), и только ценные бумаги на предъявителя могут выпускаться в документарной форме *(247). Более того, сегодня законодательства многих стран по существу отказались от ценных бумаг как средств удостоверения прав инвесторов. Так, по свидетельству С. Месхуша, после внесения изменений во французское законодательство в 1984 г. акции и облигации больше не облекаются в форму ценных бумаг [23. Р. 145]. В Германии с 1972 г. федеральные облигации выпускаются в так называемой безналичной форме, а их движение отражается посредством записей в федеральном долговом регистре. Законодательства многих стран устанавливают, что права инвесторов определенных категорий были удостоверены либо посредством выдачи документа - ценной бумаги, либо посредством записи в реестре. В США этот вопрос решают акционеры, однако на практике сертификаты выпускают всегда с последующей передачей их на хранение в депозитарий. Конечно, дискуссия о необходимости использования для удостоверения прав инвесторов документов продолжается; в некоторых странах, например в Бельгии, удостоверение посредством выдачи ценных бумаг обязательно. В то же время нельзя не отметить, что в целом законодатель постепенно лишает ценные бумаги как средство легитимации прежней монополии. Почему так происходит? Причины кроются в тех недостатках использования ценных бумаг как способа удостоверения, которые им присущи:

 - более высокая стоимость процесса эмиссии для эмитента, поскольку существует необходимость печатать ценные бумаги;

 - необходимость при исполнении каждой сделки передавать сами ценные бумаги *(248);

 - возможность введения в оборот поддельных ценных бумаг, т.е. изготовленных иными лицами и не подтверждающих прав инвесторов *(249).

 Отсюда неизбежно вытекают следствия:

 - подрывается доверие потенциальных инвесторов к эмитенту и профессиональным участникам рынка ценных бумаг, что влечет ограничение оборота инвестиционных прав;

 - эмитент будет вынужден исполнять обязательства в пользу лиц, не имеющих правовых оснований для их получения, что может, в свою очередь, отрицательно сказаться на имущественном положении эмитента и приведет к невозможности выполнения требований инвесторов;

 - в случае утраты ценной бумаги на предъявителя инвестор будет лишен возможности доказать наличие у него соответствующего права, если процедура восстановления ценных бумаг не приведет к желательному для инвестора результату.

 Представляется, что субъектное право следует в обязательном порядке удостоверять ценной бумагой (через указание на это в законе) тогда, когда возникает необходимость предоставления участникам отношений дополнительных возможностей при реализации своего права. Так происходит, например, при расчетах чеками, заключении договора хранения на товарном складе, вексельном обращении. Наличие векселя как ценной бумаги позволяет обеспечить абстрактность обязательства должника (подтверждает абстрактность обязательства, установленную законом). Складское свидетельство, в свою очередь, позволяет осуществлять сделки залога в отношении заложенного товара, не перемещая его физически и т.д. Кроме того, как отмечал М.М. Агарков, ценная бумага может быть конституционной ценной бумагой, когда составление и выдача ее являются необходимым условием возникновения соответствующего права *(250) [39. С. 32]. Однако современный законодатель исходит из того, что ценные бумаги, удостоверяющие права инвесторов, не являются конституционными. В частности, это проявляется в том, что допускается удостоверение прав инвесторов как в виде ценных бумаг, так и посредством реестра, значит, и при отсутствии ценной бумаги возможно возникновение соответствующего права. Более того, особенности инвестиционных отношений, их экономическая природа диктуют необходимость устранения жесткой связи между наличием ценной бумаги и существованием правоотношения (наличием права инвестора) *(251). Инвестиционные отношения не претерпевают каких-либо изменений в случае появления ценных бумаг - правовой режим их возникновения и изменения остается прежним, у сторон не появляется дополнительных прав и обязанностей. Это позволяет сделать вывод о том, что ценные бумаги не являются необходимым элементом инвестирования *(252).

 Следует согласиться с теми авторами, которые в качестве признака ценной бумаги называют "соответствие легальным основаниям отнесения к числу ценных бумаг (причисление законом и т.п.)" [344. С. 16-17]. Так, общество с ограниченной ответственностью вправе напечатать бланки свидетельств о праве на долю в обществе и выдать их участникам общества в удостоверение их имущественных прав, однако такой документ не может быть признан ценной бумагой, поскольку не указан нормативно *(253). Отсюда вытекает сугубо формальный вывод, что иные права, не указанные в ГК РФ и других законах, не могут быть удостоверены ценными бумагами. Речь идет именно о формальных ограничениях, определенных не природой конкретного субъективного права, а выбором самого законодателя.

 Введение в ГК РФ понятия "бездокументарные ценные бумаги" (ст. 149 ГК РФ) породило попытки многих авторов создать универсальное понятие, которое объединило бы собственно ценные бумаги и так называемые бездокументарные ценные бумаги. Так, Д.В. Мурзин дает следующее определение понятию ценной бумаги: "Ценная бумага - это неделимая совокупность имущественных прав, удостоверенных либо... документом... либо фиксацией указанной совокупности прав в специальном реестре" [246. С. 19]. Другие авторы считают бездокументарные ценные бумаги имущественными правами или обязательствами. По мнению Л.Р. Юлдашбаевой, "бездокументарные ценные бумаги представляют собой только права". Можно привести мнение И.В. Редькина о том, что "бездокументарная ценная бумага представляет собой обязательственное право требования". В.К. Андреев отмечает, что ценная бумага выступает как обязательство между лицом, ее выдавшим, и субьектом прав, удостоверенных ценной бумагой [392. С. 42; 278. С. 30; 49. С. 88].

 Л.Ю. Добрынина определяет эмиссионные ценные бумаги как информацию о правах, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, зафиксированную особым образом на специальном материальном носителе [135. С. 52]. С таким мнением вряд ли можно согласиться, поскольку указанный нормативный акт посвящен процессу становления соответствующих правоотношений, хотя нельзя не признать, что запись в реестре выполняет в том числе и информационную функцию. В свою очередь, Д.И. Степанов рассматривает эмиссионную ценную бумагу как идеальную оболочку, "которая независимо от выпуска представляет собой самостоятельный объект прав, объект, не являющийся ни имущественным правом, ни совокупностью прав: такая совокупность заключена "внутри" идеальной оболочки" [323. С. 14]. Соответственно, в отношении указанной оболочки и должны возникать традиционные для гражданско-правового оборота юридические факты: сделки, наследование, реорганизация юридических лиц. В целом указанная конструкция идеальной оболочки, предложенная Д.И. Степановым, представляется весьма продуктивной с позиции определения ее и как предмета оборота, и как объекта охраны прав инвестора - владельца эмиссионных ценных бумаг и т.д., поскольку сочетает в себе как вещно-правовые, так и обязательственно-правовые начала. Другое дело, что такой объект должен найти свое место в ряду иных объектов гражданских прав и обязанностей, определенных ст. 128 ГК РФ *(254).

 Ценная бумага не может быть не чем иным, кроме как документом (бумагой) в том смысле, о котором говорится в ст. 142 ГК РФ, и только к указанному документу применимы все правила о ценных бумагах. Именно это мнение высказывает А.В. Власова, подчеркивая, что "конструкция безналичных эмиссионных ценных бумаг не отвечает признакам ценных бумаг, в том числе их презентационной природе" [100. С. 25] *(255). Другое дело, что правовой режим имущественных и иных прав инвесторов - акционеров и владельцев облигаций - во многом совпадает, вне зависимости от того, удостоверены ли они посредством документа - ценной бумагой или иным образом. Указанное "совпадение" с позиции правового регулирования вызвано, в первую очередь, экономической природой, особенностями самих инвестиционных прав.

 Таким образом, инвестиционные процедуры выступают основным юридико-фактическим средством обеспечения интересов инвесторов, поскольку участие в них позволяет инвестору не только наиболее адекватно сформировать свой интерес, но и реализовать его с максимально возможной выгодой для себя. Не все процедурные нормы, как элемент юридической конструкции, на сегодня в полной мере отвечают потребностям участников оборота. Вместе с тем в развитии именно процедурных норм видится основное направление совершенствования инвестиционного законодательства.