§ 4. Пенсионные, коммандитные и некоторые иные инвестиционные правоотношения

 Прежде всего, к инвестиционным следует отнести отношения, возникающие между негосударственным пенсионным фондом и вкладчиком такого фонда. Законом о НПФ определено, что такие отношения возникают на основании договора негосударственного пенсионного вклада. Указанный нормативный акт определяет договор негосударственного пенсионного обеспечения как соглашение между фондом и вкладчиком фонда, в соответствии с которым вкладчик обязуется уплачивать пенсионные взносы в фонд, а фонд обязуется выплачивать участнику (участникам) фонда негосударственную пенсию, при этом участник может выступать вкладчиком в свою пользу. Данный договор является по своей природе гражданско-правовым, что вытекает из анализа правоотношений, возникающих в результате его совершения. Это проявляется, прежде всего, в имущественной природе пенсионных отношений, поскольку их объектом служат денежные средства. Присутствует юридическое равенство его участников, а также налицо отсутствие отношений власти и подчинения между субъектами. И наконец, участники пенсионных отношений вступают в них по своей воле и в своем интересе (ст. 1 ГК РФ).

 При этом указанные отношения являются в полной мере инвестиционными, поскольку участник договора вправе ожидать получения выгоды от другой стороны в виде негосударственной пенсии. Такая выгода может быть получена исключительно усилиями самого пенсионного фонда, поскольку вкладчик лишен юридической и фактической возможности участвовать в процессе получения такой выгоды.

 В качестве еще одного вида инвестиционных отношений следует рассматривать правоотношения вкладчика с коммандитным товариществом (товариществом на вере). Такие юридические лица в последнее время получили развитие в сфере строительства многоквартирных домов с участием инвесторов. Причин тому несколько. Главная из них заключается в том, что "в товариществе на вере, образованном в целях привлечения мелких инвесторов для строительства жилья, волеизъявление вкладчика направлено не на то, чтобы благодаря удачному вложению своего вклада получить прибыль от предпринимательской деятельности товарищества, а, как это ни парадоксально, получить через некоторое время свой вклад обратно, с той только разницей, что он будет иметь иную форму - квартиры или иного недвижимого имущества [170. С. 38].

 Иными словами, товарищество на вере явилось еще одной "схемой" привлечения инвестиций, на этот раз в строительную деятельность. При этом такие термины, как инвестиции, инвесторы и т.д., их организаторами, как правило, не применяются. Поскольку ГК РФ не ограничивает количество вкладчиков, то и масштабы привлечения инвестиций ничем не ограничены. Как справедливо замечено в литературе, "в таком случае коммандитное товарищество при существующем уровне юридической техники может использоваться как удобное средство для свободного и нелицензируемого сбора денежных средств, привлекательность которого не уменьшается даже от ограничения срока вклада одним финансовым годом" [325. С. 42].

 В чем видится инвестиционная природа возникающих отношений? Участники-коммандитисты допускаются к участию в товариществе исключительно в целях увеличения его капитала: они вносят в товарищество только свои вклады и устраняются от всякого участия в ведении его дел. При этом в ГК РФ закреплено правило о том, что вкладчики не вправе оспаривать действия полных товарищей по управлению и ведению дел товарищества, не могут вмешиваться в процесс принятия товариществом решений, в том числе и по использованию инвестиций (ст. 82, 84 ГК РФ). Таким образом, присутствуют все признаки инвестирования, указанные в работе ранее: внесение инвестиций, использование их иным, отличным от инвестора, лицом, отсутствует правовая возможность участвовать в реализации инвестиций. Как верно отмечается в литературе, "товарищество на вере возникло как видоизмененная форма полного товарищества, позволяющая товарищам привлекать средства со стороны на менее рискованных условиях, чем по договору займа. Для вкладчиков же она оказалась привлекательна возможностью получать доходы от предпринимательской деятельности, лично в ней не участвуя и не рискуя всем своим имуществом" [184. С. 176].

 Рассматривая основания возникновения правоотношений товарищество - вкладчик, необходимо обратить внимание на следующее. Безусловно, учредительный договор не является основанием для анализируемых отношений, поскольку заключается только между участниками товарищества и определяет их взаимные права и обязанности. В качестве основания правоотношений товарищество - вкладчик обычно рассматривают самостоятельный договор вкладчиков с товариществом. Как отмечает А.В. Казакова, "не будет противоречием ГК РФ и заключение товариществом на вере специальных договоров с вкладчиками, в которых бы оговаривались условия, порядок внесения вкладов, а также порядок возврата вклада коммандитисту в случае выхода последнего из товарищества либо ликвидации товарищества". "Представляется, - продолжает автор, - что такое положение вещей даже предпочтительнее, чем проведение некоего учредительного собрания, так как в случае заключения отдельных договоров с коммандитистами соблюдается их анонимность относительно друг друга", с чем сложно не согласиться [170. С. 36]. Другие авторы полагают, что кроме договора это может быть и личное заявление вкладчика, выражающего "свою готовность вступить в товарищество, т.е. принять на себя обязательство в определенные сроки и размерах внести вклад в его складочный капитал" [273. С. 195]. Однако думается, что здесь нет противоречия, поскольку подача заявления и его принятие товариществом представляют собой процедуру заключения договора.

 Пока товарищества на вере не получили сколько-нибудь широкого развития. Однако представляется, на фоне ужесточения законодательных требований, касающихся выпуска облигаций, привлечение инвестиций через прием вкладчиков в товарищество на вере получит со временем развитие. Соответственно, необходимо законодательно распространить требования об обязательности раскрытия информации и на данный вид инвестирования, поскольку сегодня ни количество инвесторов, ни объемы инвестирования нормативно не ограничены, что, конечно, повышает риски потенциальных инвесторов-вкладчиков.

 Правоотношения, возникшие на основании договора банковского вклада, могут быть определены как инвестиционные. Во-первых, присутствует факт ожидания от банка получения в будущем выгоды в виде процентов по вкладам, и право требовать входит в субъективное право, возникшее на основании договора. Во-вторых, немаловажен для анализа и тот факт, что получение дохода происходит без участия вкладчика, так же как и наличие риска потери вложенных инвестиций.

 В-третьих, это видовая характеристика договора. Относительно правовой природы договора банковского вклада существуют различные точки зрения. В частности, как уже отмечалось, М.М. Агарков считал срочный вклад разновидностью договора займа.

 Разрешительная модель инвестирования, в рамках которой существует договор банковского вклада, существенно отличается от иных моделей. Основное внимание здесь со стороны законодателя уделяется публично-правовым, административно-правовым средствам: лицензированию банковской деятельности, контролю за порядком использования полученных средств, системе страхования вкладов и т.д.

 Правоотношения участия в деятельности жилищных накопительных кооперативов *(186) также можно назвать инвестиционными.

 Сама идея использовать конструкцию юридического лица как "накопителя" денежных средств-инвестиций для создания и приобретения недвижимости не нова. В советский период были развиты жилищно-строительные кооперативы, которые создавались при непосредственном участии местных органов власти. В 90-х гг. XX в. получили определенную популярность программы выпуска жилищных облигаций муниципальных образований *(187), где в качестве аккумулятора инвестиций выступали эмитенты облигаций - органы местного самоуправления. По некоторым данным, сегодня в Европе работают порядка 6000 некоммерческих фондов жилищного строительства [206. С. 36]. Основное отличие инвестирования через участие, членство в жилищно-накопительном кооперативе заключается в том, что здесь иное правовое основание для приобретения квартиры, поскольку юридическим фактом является состояние в членских отношениях. Членство, как правоотношение, является необходимой предпосылкой для возникновения обязательственных отношений и входит в юридический состав, порождающий обязательство. Кроме того, член кооператива должен внести паевой взнос, а не оплату по договору.

 Все условия внесения паевого взноса - размеры и периодичность платежей в счет паевого взноса; минимальный и максимальный периоды внесения, а также минимальный размер (или способ определения размера) части паевого взноса, после внесения которой возникает право на приобретение или строительство кооперативом жилого помещения для члена кооператива, а также некоторые другие - определяются в таком документе, как форма участия в деятельности кооператива. Указанный документ должен содержать условия участия в деятельности кооператива, равные для всех. По существу, речь идет о порядке оплаты стоимости квартиры, которая должна перейти в собственность участника. Важной особенностью инвестирования здесь является то, что инвестор через общее собрание и другие органы получает возможность участвовать в принятии кооперативом решений, связанных с использованием инвестиций.

 Конечно, имея только один голос, инвестор не может реально повлиять на такое решение. В то же время решение принципиальных вопросов, таких как утверждение устава кооператива, внесение изменений и дополнений в устав кооператива или утверждение устава кооператива в новой редакции; утверждение внутренних документов кооператива, утверждение положения (регламента) о порядке формирования паевого фонда кооператива и его использования кооперативом; решения о реорганизации или ликвидации кооператива, а также назначение ликвидационной комиссии и утверждение промежуточного и окончательного ликвидационных балансов, возможно только двумя третями голосов членов кооператива, принимающих участие в общем собрании членов кооператива (ст. 34 Закона о жилищных накопительных кооперативах).

 Право собственности члена кооператива производно от права самого кооператива. В ст. 29 Закона о жилищных накопительных кооперативах установлено, что член кооператива или другие лица, имеющие право на пай, внесшие в полном размере паевой взнос за жилое помещение, переданное кооперативом в пользование члену кооператива, приобретают право собственности на это жилое помещение. При этом передача жилого помещения в пользование члену кооператива осуществляется кооперативом непосредственно после приобретения кооперативом права собственности на это жилое помещение (ст. 30). Добавим также, что в соответствии с законом, в отличие от участника долевого строительства, в отношении прав на получение права собственности на квартиру член кооператива не является потребителем.

 Рассматривая перспективы жилищных кооперативов, в том числе жилищных накопительных, вряд ли приходится рассчитывать при их создании на инициативу граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий. Маловероятно, что граждане сами будут создавать кооперативы, в них работать и тем самым решать свои жилищные проблемы. На наш взгляд, жилищные кооперативы любых видов смогут получить развитие только в том случае, если участие в них будет являться источником дохода (формой ведения бизнеса) для учредителей. Поэтому, несмотря на декларируемый некоммерческий характер деятельности жилищных накопительных кооперативов, правовой режим их деятельности смоделирован, если можно так сказать, с "предпринимательским уклоном". Вместе с тем можно предположить, что и далее будут продолжать свою деятельность юридические лица, которые будут привлекать средства граждан для строительства жилья, при этом старательно избегая упоминания о долевом участии, равно как и о членстве в жилищных кооперативах или жилищно-накопительных. Поскольку, как было точно подмечено, "инвестиционный контракт - это не искусственный термин, это концепция, применяемая в зависимости от конкретных обстоятельств и дающая возможность квалифицировать различные экономические схемы, в которых одно лицо пытается использовать деньги другого, обещая при этом прибыль" *(188).

 Отношения между паевым инвестиционным фондом и инвестором определяются Законом об инвестиционных фондах. В нем определено, что инвестиционным паем удостоверяется доля в праве собственности на имущество, составляющее паевой инвестиционный фонд. Законом определено, что инвестиционный пай является именной ценной бумагой, не имеющей номинальной стоимости. Не является инвестиционный пай и эмиссионной ценной бумагой, а значит, на условия его выпуска не распространяются требования Закона о рынке ценных бумаг. Вместе с тем права, удостоверенные инвестиционным паем, фиксируются в бездокументарной форме, и учет прав на инвестиционные паи осуществляется на лицевых счетах в реестре владельцев инвестиционных паев паевого инвестиционного фонда, а также, если это предусмотрено правилами доверительного управления паевым инвестиционным фондом, - на счетах депо депозитариями. Инвестиционные паи свободно обращаются по окончании формирования паевого инвестиционного фонда.

 Вопрос о правовой природе отношений, связанных с владением инвестиционными паями, вызывает оживленные дискусии в литературе.

 Так, Д. Степанов пишет, что права по пост-эмиссионной ценной бумаге, а к таковым автор относит и инвестиционные паи, по своей природе являются исключительно обязательственно-правовыми [324. С. 64]. Сомнения относительно вещно-правовой природы анализируемых отношений высказаны и В. Липавским [210. С. 49]. Позиция другого автора, М. Плющева, заключается в том, что "инвестиционный пай закрепляет лишь долю в праве собственности на паевой инвестиционный фонд и вообще не удостоверяет обязательственных прав [261. С. 58]. Хотя формально законодатель использует такие термины, как: "владелец пая", "денежная компенсация" и т.д., что вроде бы говорит в пользу вещно-правовой позиции, однако полагаем, что отношения таковыми не являются. Прежде всего, обязательственная природа отношений вытекает из анализа сути основного правомочия владельца пая, которое заключается в праве "требовать погашения пая и выплаты денежной компенсации" (ст. 14 Закона об инвестиционных фондах). Здесь очевидно видна фигура как кредитора, так и должника, равно как может быть вычленено и содержание обязательственного правоотношения - права и обязанности сторон по выплате определенной условиями обязательства денежной суммы - дохода от использования инвестированных средств.

 Расхождение в оценках различных специалистов как природы отношений, так и по ряду иных позиций, безусловно, вызвано во многом неверными действиями законодателя. В данном случае следует присоединиться к тем, кто полагает, что при конструировании модели инвестиционных фондов, "взяв за основу институт общей собственности и доверительного управления... законодатель попытался выстроить нечто похожее на американские инвестиционные фонды, организованные на основе траста" [210. С. 51]. При этом конструкция коллективного инвестирования, где в качестве инвестиционного фонда выступает юридическое лицо, может быть реализована более эффективно, с использованием имеющегося в распоряжении цивильного права инструментария.