§ 37. Органическая школа
С половины прошлого столетия влияние Гегеля в юридической литературе сменяется влиянием так называемой органической школы, ее основатель был мало известный в свое время Краузе *(343) (1781-1832). Его система была совершенно заслонена блестящим успехом гегелевой философии; к тому же это было только видоизменение шеллинговой системы в ее последней форме, и притом изложенное совершенно неудобочитаемым языком. Краузе задался целью избежать всяких неологизмов и вполне онемечить немецкий язык и сделал его не понятным и для самих немцев. Учение его о праве получило в половине прошлого столетия большое распространение благодаря трудам Редера и Аренса.
В противоположность господствовавшему в XVII и XVIII столетиях механическому мировоззрению Краузе выставляет органическое, распространяя его, в частности, и на человеческое общество. Подобно тому, как в организме отдельные органы или функции его находятся между собою в неразрывной связи, так что благосостояние или поражение одного органа, одной функции отзывается на всех других, точно такое же соотношение существует и в общественной жизни. В чем же состоит это соотношение? Краузе, по мнению его последователей, принадлежит особенная заслуга в том, что он нашел выражение этому соотношению. Он говорит, что это соотношение заключается в том, что все части организма взаимно себя обусловливают, как равно и все целое обусловливает все части, в свою очередь обусловливающие целое. Это понятие об обусловливании *(344), заимствованное из естественного организма, перенесено было и на общественный союз. Между тем как школа естественного права относилась к обществу как агрегату, совокупности индивидов, отношению между людьми придавала чисто механический характер, так что задачей права являлось только устранение столкновений между отдельными индивидами, органическая школа поступает совершенно иначе. Она заботится, напротив, о том, чтобы каждый человек "обусловливал" возможность развития другого, и считает этот факт вытекающим из самой природы общества. Подобно тому, как идеал нормального состояния организма заключается в том, чтобы он функционировал так, чтобы им обусловливалось свободное развитие каждого отдельного органа, и все отдельные органы, в свою очередь, обусловливали свободное развитие всего целого, точно так же и общественный союз должен быть таким образом устроен, чтобы деятельность каждого отдельного члена не только не мешала деятельности других, но чтобы она являлась и положительным условием развития для всех остальных. Ввиду того, что мы все зависим друг от друга, мы не только не должны нарушать благосостояния других, но и должны способствовать ему по мере наших сил, т.е. относиться к другим не только отрицательно, но и положительно. В этом взгляде органической школы на отношения членов общественного союза, а следовательно, и на право и заключается ее важная заслуга, потому что она расширяет понятие права сравнительно со школой естественного права. Но этим не исчерпывается заслуга органической школы: и в отношении к другим вопросам, напр. вопросу о происхождении права, она также стоит выше всех предшествовавших теорий. Между тем как школа естественного права, раздваивая право на естественное и положительное, последнее считает возникшим из воли людей, которые произвольно, по соглашению, создают это право, а другие школы впали в другую односторонность, признавая, что право развивается совершенно независимо от воли людей или из народного духа (историческая школа), или вследствие логического развития объективного духа (Гегель), органическая школа признает необходимыми элементами развития права как субъективные, так и объективные элементы, как волю людей, так и объективные жизненные отношения. Поэтому, по воззрению органической школы на право, последнее не является неизменным и одинаковым всегда и везде, потому что субъективный элемент вносит характер свободы в развитие права, но, с другой стороны, люди не могут произвольно изменять самую природу житейских отношений, а могут только определять эти отношения в том или другом направлении.
Признавая человека в его жизни и деятельности обусловленным окружающей его средой и его отношениями к другим людям, органическая школа тем не менее признавала волю человека свободной и деятельность его неподчиненной закону причинной связи. Условие не должно смешивать с причинностью. Условие само по себе делает только возможным то, что действительно осуществляется в силу привходящей причины. Поэтому, если право требует, чтобы были даны условия разумной жизни личности и общества, это не значит, чтобы без собственной деятельности личности или общества они получили все им необходимое, а делает только для них возможным самим осуществить свои разумные цели. Только то, чего отдельные лица и общества не могут достигнуть сами, должно быть им дано другими. Но условие не должно превращаться в причину и уничтожать самоопределение и свободу. Условие делает нечто только возможным, оставляя место свободе; причина производит его необходимым образом, исключая свободу.
Таким различием условия и причины органическая школа думала согласить зависимость человека от внешних условий с его свободой. Но в действительности подобное противоположение условия и причины совершенно несостоятельно. Оно есть не более как воспроизведение того, как Вольф в своей антологии, в главе de causis, §§ 881-884, различал principium fiendi и principium essendi. Principium fiendi, определяет он, есть ratio actualitatis alterius; e. gr. si lapis calescit; ignis aut radii solares sunt rationes, cur carol lapidi insit. Principium essendi est ratio possibilitatis atlerius: in eodem exemplo, ratio possibilitatis, cur lapis calorem recipere possit, est in essentia seu modo compositionis lapidis.
Условие Краузе совершенно то же, что principium essendi Вольфа, и потому к учению органической школы об условии вполне применяются те возражения, которые сделал еще Шопенгауэр против различения principiorum fiendi et essendi. Различение Вольфа, говорит он, основано на том, что одно из обстоятельств, причиняющих нагревание камня, а именно известные свойства камня, представляются более постоянными и потому долее могут ожидать привхождения других сопричиняющих обстоятельств - действия огня или солнца. Как свойства камня, так и соприкосновение его с огнем - суть следствия целой цепи причин, но только совпадение обоих обстоятельств - и подходящих свойств камня, и соприкосновения его с огнем - производит такое состояние, которое является причиной его нагревания, и тут нет вовсе места тому, что Вольф называет principium essendi *(345).
Эти возражения Шопенгауэра вполне применимы и к выставленному Краузе различию условия и причины. И оно так же несостоятельно, как и Вольфово различие principiorum fiendi et essendi. Но, если отбросить это различие, учение органической школы неизбежно приводит, как мы показали, к безысходному противоречию.
Из последователей Краузе самым выдающимся и самым известным был Аренс *(346).
Рассматривая положение человека на свете, мы видим, что, подобно всем конечным существам, он во всех отношениях обусловлен, так как ни в каком он не представляется самодовлеющим. Самое обилие данных ему сил и способностей еще усиливает его зависимость и его потребность в помощи развитию его способностей. Вместе с тем человеку присуща способность чаять, верить, познавать бесконечное и безусловное и направлять свою волю к возможному освобождению себя от ограничивающих его условий. Поэтому природа человека двойственна: он конечен и во всех отношениях обусловлен, и вместе с тем в нем сказывается бесконечное и безусловное начало. Это внутреннее противоречие человеческой природы разрешается тем, что человек сам свободно ставить цель своей жизни. В цели соединяется для людей конечное с бесконечным. Тем, что он еще не есть, он должен стать. В цели соединяет он настоящее с будущим, и будущее раскрывается перед ним как бесконечное, ибо человеческие цели сами бесконечны и никогда, ни в какой конечной жизни не могут вполне осуществиться.
Вечная цель человека не может быть только одна - совершенство, полное воплощение его сущности. Но эта единая цель выражается в деятельности людей в различных отдельных стремлениях, так что если общим образом можно сказать, что вся деятельность людей управляется стремлением их к благу, то рядом с высшим благом можно указать ряд низших благ, которые являются подчиненными целями человека. Эти цели вытекают из свойства человеческой природы. Так как человек прежде всего есть самостоятельное отдельное существо; то потребности вытекают, во-первых, из природы индивида, каковы: потребность охранения жизни, здоровья и чести. Но в то же время человек есть и существо общежительное; поэтому наряду с индивидуальными являются и потребности общественной жизни, каковы: язык, религия, наука и искусство. Таким образом, являются две группы благ, частных, подчиненных, которые сводятся к одному высшему благу - воплощению человеческого идеала. Обе эти группы благ Аренс называет материальными благами; но рядом с ними еще существует третья группа благ, уже не материальных, а формальных, которые не представляют собою особых благ, а суть только модальности, формы осуществления блага в жизни. Таковы именно право и нравственность.
Нравственность есть такой образ действия, когда человек безусловно осуществляет добро ради добра; нравственные требования суть безусловные требования, обращенные к свободному самоопределению. Но на ряду с нравственностью существует еще другая форма осуществления блага, имеющая в отличие от нравственности дело не с чистым стремлением к благу, а с разнообразными условиями, от которых зависит осуществление блага в жизни, - таково право. Аренс определяет его как совокупность необходимых для осуществления разумных целей жизни условий, создаваемых человеческой волей (das Ganze der zur Vollfuhrung der vernunftigen Lebenszwecke durch die menschliche Willensthatigkeit herzustellenden Bedingnisse), или, в более краткой форме, как совокупность условий согласной с разумом, т.е. нравственно-доброй жизни отдельных людей и человеческого общества. В этом определении заключаются три момента: объективный - разумная цель жизни; субъективный - деятельность человеческой воли, и отношение между обоими - момент обусловленности, условия. Из них самый важный для понятия права - момент условия. Условие - вообще все то, чем определяется существование или деятельность чего-либо другого. Но право объемлет собою только те условия, которые создаются деятельностью воли, следовательно, под понятие права не подходят условия, независимые от человеческой воли, создаваемые Богом или внешней природой.
Условие не следует смешивать со средством. Средство есть относительное благо, служащее осуществлению другого блага, признаваемого целью. Отношение средства к цели есть одностороннее отношение подчинения низшего блага высшему. Понятие же условия объемлет оба момента - и обусловление и обусловленность, и активный и пассивный, и, следовательно, предполагает взаимное отношение.
Признав человеческую личность обусловленной окружающей ее средой, естественной и общественной, органическая школа последовательно должна была прийти к воззрениям, прямо противоположным индивидуализму теорий естественного права. Это особенно сильно сказалось в политическом ее учении. Аренс *(347) в обоснование и объяснение понятия государства кладет не понятие индивидуальной личности, а понятие человечества.
Человечество, по его определению, есть высшее и самое глубокое единство Бога, духа и природы, гармонический синтез творения, наиболее развитой в своих функциях и органах организм. Отдельные общественные союзы суть органы, предназначенные к осуществлению различных функций единого общего организма человечества, таковы: семья, община, народ, государство, союз государств. Все эти органы и сами суть организмы. В частности, государство есть орган права и стоит к человечеству в таком же отношении, как право к общей цели человеческой жизни.