§ 2. Сократ *(5)
Отрицательные учения софистов не замедлили вызвать противодействие, прежде всего в лице Сократа (469-399). И он, подобно софистам, не мирится с бессознательным подчинением человека установившемуся порядку вещей и ходячим, общепринятым мнениям. И он на все распространяет испытующие исследования, во всем стремится к сознательному пониманию. Подобно софистам, он обращается к этическим вопросам и делает их даже единственным предметом своего исследования. Цицерон сказал о нем: Socrates primus philosophiam devocavit a coelo, et in urbibus collocavit, et in domos etiam introduxit, et coegit de vita et moribus, rebusque bonis et malis quaerere (Tuscul. Disp. V. 4, 10). Но выводы исследования Сократа не отрицательные, как у софистов, а положительные. Причина этого различия в присущем Сократу непосредственном, можно сказать наивном, оптимизме с оттенком практического благоразумия, примиряющего его с действительностью. Он не признает, подобно Протагору, чтобы сущее было только таким, каким оно кажется каждому отдельному человеку. Он верит в существование объективного порядка и верит, что порядок этот не противоречит благу и пользе. Поэтому в основе всего этического учения Сократа лежит требование свободного, сознательного подчинения человека божественному порядку. Но сознательное подчинение предполагает знания: поэтому, по Сократу, добродетель сводится к знанию. По свидетельству Аристотеля *(6), Сократ считал невозможным, "чтобы над человеком, обладающим истинным знанием, могло господствовать нечто иное и влечь его в разные стороны, как раба, никто, обладая знаниям, не станет противодействовать добру". Сократ полагал, "что добродетели суть качества разума, ибо все они знания" *(7). Точно так же и Ксенофонт говорит, что Сократ не различал мудрости и воздержанности ( (***)) и отождествлял справедливость и другие добродетели с мудростью *(8).
Сводя добродетель к знанию, Сократ понимал знания не так, как софисты. Он противополагал действительное знание ( (***)) относительным мнениям ( (***)), основанным на частных, изменчивых чувственных восприятиях. Знания, по учению Сократа, заключается в общих понятиях, получаемых посредством анализа и обобщения частных и относительных мнений. На деле в беседах Сократа такое исследование сводится, собственно, к словотолкованию, следовательно, весь его метод основан на уверенности в полном соответствии слова и обозначаемого им объективно сущего. Это характерно выразилось в том, что техническим выражением для обозначения понятия служило тогда (***), означавшее и слово.
Характерные особенности воззрений Сократа сказываются во всех частностях его учения, как его передают нам Ксенофонт, Платон и отчасти Аристотель. В Меморабилиях Ксенофонт сохранил любопытный рассказ о том, как Сократ убеждает некоего Аристодема, никогда не молившегося богам, не совершавшего жертвоприношений и даже смеявшегося над гаданиями, в действительном существовании богов. "Не кажется ли тебе, спрашивал его Сократ, что сотворивший людей очень целесообразно наделил их органами чувств, глазами и ушами, чтобы видеть и слышать? Какую бы пользу приносил запах, если бы у нас не было носа? Как бы различали мы горькое и сладкое, если бы не имели языка? Не находишь ли также благоразумным, что глаз защищен от ветра веками и ресницами и бровями - от стекающего со лба пота? Что уши воспринимают все звуки и никогда не переполняются? Что рот помещен близко к глазам и носу и далеко от выводящих органов?" Аристодем, выслушав все это, вынужден признать, что такое целесообразное устройство человеческого тела не может быть делом случая, но, допуская поэтому существование богов, сомневается все-таки о людях. Сократ устраняет и эти сомнения: как можно сомневаться в особой заботливости богов, когда нам одним дано вертикальное положение, дозволяющее нам видеть вдаль и вверх и тем легче предупреждать опасность; даны руки, дар слова, душа, способная к познанию и почитанию богов? Какое животное может лучше человека предупреждать голод, жажду, защищаться от мороза и жары, лечить болезни, развивать свои силы и знания, вспоминать виденное и слышанное? Не ясно ли, что люди среди других животных сами живут, как боги, превосходя их и телом и душой? С телом быка и душой человека мы не могли бы осуществить наших стремлений, а без человеческой души и руки ни к чему бы не послужили. Из всего этого ясно, что боги заботятся о людях. В заключение Сократ дает такой совет Аристодему: "Как, почитая людей, ты уверен, что и они окажут тебе почтение или за услуги твои заплатят тебе тем же, так же точно, если ты станешь почитать богов с целью испытать, захотят ли они подавать тебе советы относительно неизвестного человеку, то узнаешь, что боги и всевидящи, и вездесущи, и всепромышляющи" *(9). В другой передаваемой Ксенофонтом беседе с Евтидемом Сократ говорит, что поклоняться богам в каждом государстве надо так, как предписывают туземные законы *(10).
Сократ признает существование богов и покровительство их людям несомненным, но он не считает возможным и нужным исследовать, как они правят миром. В том же разговоре с Евтидемом он говорит ему: как именно устроитель и властитель вселенной, у которого все прекрасное и благое, правит всем этим, это недоступно знанию. Это так же, как и солнце, видимое всем, не позволяет человеку внимательно рассматривать его, а кто дерзнет на это - ослепнет. Вообще *(11), Сократ отсоветовал заниматься исследованием небесных явлений и законов, какими божество их направляет; он думал, что эти тайны недоступны человеку и что старание в них проникнуть не может быть приятно богам. К тому же, занимаясь такими вопросами, можно впасть в безумие, как Анаксагор, хвалившийся с такою гордостью, что может объяснять действия богов. Он утверждал, что солнце - огонь, забывая, что люди легко могут смотреть на огонь, но не могут глядеть на солнце; что лучи солнца наводят загар, чего не делает огонь; что солнечное тепло необходимо для жизни, а огонь ее губит.
Считая невозможным для людей проникнуть в сущность божественного правления миром, Сократ последовательно признавал наши понятия о благе и красоте относительными. На вопрос Аристиппа *(12), что такое благо, Сократ спросил: "О каком благе ты спрашиваешь: о том, что пригодно против лихорадки, против болезни глаз, против голода?" Когда Аристипп на все это отвечал отрицанием, Сократ заявил, что если тот спрашивает его о таком благе, которое ни к чему не пригодно, то он не знает его и не видит надобности знать. Точно так же отвечал Сократ и на вопрос Аристиппа о прекрасном, заключив беседу заявлением, что одна и та же вещь может быть и благом и злом, и прекрасной и безобразной. Вещи хороши, когда соответствуют данному назначению, и дурны, когда противоречат ему.
Нашему познанию Сократ ставил только одну задачу: познать людей и их отношения. "Бывал ли ты когда в Дельфах, - спрашивает он Евтидема *(13), - заметил ли надпись над храмом: познай самого себя? Знать себя не значит знать свое имя, а надо познать свое значение, свои силы. Человек, который знает себя, знает, что ему полезно; он различает, что он может и чего не может сделать; делая то, на что он способен, он живет счастливо; воздерживаясь от всего превосходящего его силы, он избегает ошибок и связанных с ними неудач; наконец, так как он более способен судить и о других людях, он лучше пользуется их услугами".
В беседе своей с Критовулом *(14) Сократ выясняет значение общительности. "Людям по природе свойственна общительность; они нуждаются друг в друге, оказывают друг другу помощь; но им свойственно также чувство вражды: имея одинаковые представления о благах и наслаждениях, они борются за их обладание; различия во мнениях также приводят к вражде. Споры и гнев порождают вражду, честолюбие и корыстолюбие, внушают злобу, ревность рождает ненависть. И все-таки общительность, вопреки всем этим препятствиям, соединяет людей добродетельных, так как они предпочитают довольствоваться в покое скромной долей, нежели завладеть всем борьбой, и ограничивают свои желания тем, что им принадлежит по праву; они улаживают свои столкновения к обоюдной выгоде; они устраняют всякий повод к зависти". При этом Сократ указывает на необходимость сплочения добродетельных для обеспечения их господства над порочными. Если бы при гимнастической борьбе более сильным было дозволено соединяться против слабых, они всегда оставались бы победителями. Но это запрещено. В борьбе же политической, где одерживают верх добродетельные, гражданам не препятствуют соединяться друг с другом для блага родины.
Отношения человека и к богам, и к людям, по мнению Сократа, определяются не произволом, а законами. Подчинение законам и есть справедливость, что не противоречит отождествлению всех добродетелей, в том числе и справедливости с мудростью, так как знающий законы не может им не повиноваться *(15). Изложение учения Сократа о законах можно найти у Ксенофонта в пересказе беседы Сократа с софистом Гиппием *(16) и у Платона в его диалоге Критон.
Гиппий сомневался в возможности придавать какое-либо значение положительным законам, когда сами законодатели часто меняют их. Сократ в опровержение таких сомнений указывает, что точно так же государство то ведет войну, то заключает мир: из этого не следует, однако, чтобы солдаты не должны были сражаться, когда им это приказывают. В государстве лучшие магистраты те, которые наиболее внушают уважение к законам, и из государств самое счастливое во время мира и самое непобедимое во время войны то, где граждане строже всего повинуются законам. Вообще согласие - самое важное благо для государства. Везде в Греции действует закон, обязывающий граждан клясться, что они будут жить в добром согласии. Но, конечно, при этом имеется в виду не то, чтобы все одобряли одних и тех же музыкантов, венчали одних и тех же поэтов, все имели одни и те же вкусы, а то, чтобы все одинаково подчинялись законам. И с точки зрения отдельных граждан подчинение законам не есть ли самое верное средство избегнуть наказаний и стяжать почести? Кому охотнее доверит каждый свое имущество и семью, как не соблюдающему закон? Кто скорее заслужит доверие и всего народа?
Но существуют также и законы неписаные, господствующие повсюду. Нельзя допустить, чтобы законы эти были установлены сообща всеми людьми, так как они не могли бы собраться все вместе и к тому же говорят не на одном языке. Законы эти, очевидно, установлены богами, потому что первый из них, действующий у всех народов, повелевает почитать богов. Такой же характер имеет требование почитать родителей, быть признательными к благодетелям. И эти законы иногда нарушаются, но нарушители их подпадают карам, от которых людям невозможно уйти, между тем как от наказаний, устанавливаемых за нарушение людьми изданных законов, иногда избавляются бегством или силою.
В диалоге Критон Платон изображает беседу Критона с Сократом, приговоренным к смертной казни и заключенным в тюрьму. Критон старается убедить Сократа бежать, чтобы спастись от смерти. Сократ не поддается его убеждениям, указывая на безусловную обязанность подчиняться законам и предлагая ему представить, что бы сказали в данном случае сами законы. "Пусть мы вознамерились бежать; вдруг приходят законы и, вступаясь за общее дело республики, говорят: скажи нам, Сократ, что ты это задумал? Видно, умышляешь причинить погибель и нам, законам, и целому обществу? Разве общество может еще существовать, если судебные решения в нем не имеют никакой силы?" Если бы сослаться при этом на то, что Сократу самому обвинительным приговором сделана несправедливость, законы отвечали бы: "Не мы ли тебя родили? Не чрез нас ли твой отец женился на твоей матери и дал тебе жизнь? Получив благодаря нам бытие и воспитание, можешь ли сказать, что не потомок наш и не раб? Думаешь ли ты, что твои и наши права равны, что, когда мы повелеваем, ты имеешь право противодействовать? Государству подчинены и мать, и отец, и все твои предки. Пусть оно бьет, налагает оковы, ведет на войну для ран и смерти - надо подчиняться. К тому же, родив и воспитав тебя и дав все зависевшее от нас прекрасное, мы предоставили на волю узнать нас и, если не понравимся, взять свое имущество и удалиться куда угодно. Но кто, видя, как мы решаем судебные дела и управляем государством, остался, тот почитается давшим согласие исполнять все, что бы ни было приказано".
На вопросах политики Сократ останавливался сравнительно мало. Любимой его темой в этом отношении была - необходимость для успеха государственной деятельности, как и всякой другой деятельности, знаний и специальной подготовки. Кроме того, у Ксенофонта *(17) сохранилось учение Сократа о формах правления.
Он различал их пять: монархию, тиранию, плутократию, аристократию и демократию. Различие их он проводил частью по числу правящих лиц, частью по способу и целям осуществления власти. Монархия отличается от тирании тем, что монарху подчиняются добровольно и он правит согласно законам, а тиран властвует насильственно и не знает другого закона, кроме своего произвола. Плутократия - господство богатых, а аристократия - господство меньшинства, выделяемого из массы согласно условиям, устанавливаемым законами. Правление всех - демократия, и тут Сократ не различает способа осуществления власти.