Средневековая социология
Средневековая концепция человека не сводима к, хотя и противоречивому, единству его души и тела. Образ человека включал также в себя и его социальную функцию: место в обществе и обусловленные этим обязанности. Сознание незыблемости социальной иерархии - одна из специфических черт менталитета средневекового человека: долг каждого оставаться там, куда поместил его . Бог; стремиться к возвышению - значит проявлять гордыню, опуститься - предосудительно. Следует почитать земной порядок, который не что иное, как лишь сколок с общества небесного: Царь царей, - утверждал в начале XIII в. Герар, епископ Камбрэ и Арраса, - организует небесное, духовное общество, равно как и общество земное, мирское по различным чинам; распорядок чинов на небе и на земле священен, ибо установлен самим Богом. Таким образом, неподвижность, застылость, наследственность общественного статуса составляла идеал средневековой социологии. Практически в плане социального и политического поведения и сознания это означало обязанность человека повиноваться высшим авторитетам: папе и прелатам, если это был человек церкви; королю, сеньорам, патрицианским правителям городов, если речь шла о мирянине. Он должен также следовать авторитету обычая, традиции, освещающих существующий порядок, и прежде всего - всегда авторитету Библии, отцов церкви - в раннее Средневековье: магистрам и мэтрам университетов - начиная с XIII в. (см. стр. 47-49).
Средневековье, особенно в ранний период (V-IX вв.), строило свои представления об обществе исходя из двухчастных схем-пар. Самая важная из таких схем - это оппозиция "клирик-мирянин", что отвечало социальным реальностям общества, где господствующую роль играла религия, а духовенство рассматривалось как важнейший его элемент. Но одновременно вес имела и другая, мирская линия осмысления общественного расслоения. Она, особенно в раннее время, выражалась оппозицией "могущественный (т. е. обладающий властью) - бедный". По мере развития товарно-денежных отношений и превращения богатства в важнейший источник и следствие могущества, эта формула преобразуется в противопоставление "богатый - бедный". Вместе с тем некоторые средневековые классификаторы, как например Рауль Глабер, вводили одновременно и третью категорию "средних", размещая ее между двумя общественными полюсами: "грандами" - большими людьми и "малыми". Этими "средними" стало купечество избиравших силу городов, располагавшееся средневековыми писателями между светской и церковной аристократией, с одной стороны, и массой крестьян и простых граждан - с другой.
Но где-то около тысячного года появляется трехчастная схема совсем другого рода. Исходящая из социальных функций различных общественных групп, она отражала реалии процесса феодализации и подразделяла общество на три функциональных категории-класса: молящихся, сражающихся и трудящихся. Своими истоками, как считают ученые, в частности этнолог Ж. Дюмезиль, эта схема связана с мифологическими представлениями, восходящими к глубокой древности индоевропейских народов, придававших большое значение гармоническому сочетанию трех сфер общественной жизни к тому времени у них сложившихся: сферы сакрального, т. е. священного, связанного с властью, религией, правом; сферы физической силы, т. е. защиты, войны; сферы, связанной с обеспечением питания, богатства, изобилия человека. Этим трем сферам соответствовали и три функции: религиозно-жреческая, военная, хозяйственная. Дополняя друг друга, они обеспечивали единство общественного целого.
Возникшее в конкретной исторической ситуации и отражающее ее реалии это представление об общественном устройстве наложило сильнейший отпечаток на всю структуру мышления индоевропейских народов и продолжало жить в их сознании по прошествии многих столетий, даже тогда, когда историческая ситуация стала совсем иной.
Этой модели общественного устройства не знает Библия, ее нет и у раннехристианских писателей. Но где-то в начале IX в. она возникла, и идея ее начинает проникать в христианство, используется его идеологами в целях обеспечения политического и социального мира. Она широко распространяется сначала в Англии, потом во Франции. В 20-30-х годах XI в. она получает всестороннее развитие в трудах епископов Адальберона Ланского и Герарда Камбрезийского, разработавших на ее основе схему западнохристианского общества. Согласно ей, богоустановленное общество, составлявшее в известном смысле "единое тело" - христианскую церковь, разделялось в действительности на три категории, так называемые ордо: один составляли те, кто молились - духовенство (oratores), другой - те, кто защищали с оружием в руках церковь, - воины (bellatores); наконец, "трудящиеся" - те, кто пахали землю (laboratores).
Эта теория отражала современные ей реальные общественные порядки и тенденции их развития в феодальной Европе как они обозначились к тысячному году.
Действительно, ведущей общественной силой этого общества было духовенство, особенно монашество, за увеличение влияния которого ратовали оба епископа. И функцией его, согласно учению церкви, было осуществление связи между земным и небесными мирами: через него передается мирянам благодать, необходимая для их спасения; духовенство же ведет особый образ жизни, соблюдает священные запреты, выполняет обет воздержания и не участвует в "суете" земной жизни. Под воинами понимался прежде всего тот новый возвышающийся социальный слой конных воинов - рыцарей, из которых формировалась новая феодальная знать и которые, согласно схеме, "призваны" были защищать два других социальных разряда силой оружия. Наконец - мир труда, представленный в основном крестьянством, которое стремительно превращалось в феодально-зависимое.
Трехфункциональная модель имела целью не только описать общественную структуру, но и закрепить ее, объявив неизбежность, заданность свыше и тем самым предотвратить остро ощущаемую опасность социального взрыва. Конечно, заявлял Герард Камбрезийский, люди рождаются равными перед Богом, но грехи, которые они совершают, - различны, поэтому подчинение одних другим неизбежно. Тройственность идеальной общественной структуры - одно из проявлений этого. Человеческое общество с самого начала триедино и каждая из его частей не может обойтись без другой, но и вместе они существуют только благодаря тому, что неравны друг другу. Таким образом закреплялось идеологически социально подчиненное положение разряда "трудящихся" двум высшим. Но не только это. Трехфункциональная модель вместе с тем объективно способствовала росту социального престижа "трудящихся". Их труд начинали рассматривать как общественно ценный, а их самих - как неотъемлемый элемент общества. И в этом также отражались социальные реальности той эпохи: численный рост крестьянства в целом и увеличение влияния его элитарного, зажиточного слоя, игравшего главную роль в развернувшемся в XI в. массовом колонизационном движении хозяйственного освоения нови на огромном пространстве внутренних областей и приграничных земель.
Представление о "трехфункциональном" общественном устройстве не оставалось неизменным на протяжении столетий. Эта модель трансформировалась, усложнялась по мере изменения социально-политической действительности и идеологических потребностей правящих социальных слоев. Ее разрушение и, в конечном счете, исчезновение было связано с подъемом городов XI-XIII вв., с усложнением общественного разделения труда и социальной структуры общества в целом.
Возникнув как концепция епископов, идеалом которых была сильная монархическая власть, действующая в согласии с епископатом и монашеством, эта модель с конца XII в. перестает служить возвеличению церкви. Ее берет на вооружение светская феодальная знать - рыцарство в своей борьбе то против верховенства церкви, то против притязаний королевской власти. С последней четверти XIII в. она уступает место новой концепции - священной королевской власти, возвышающейся над тремя неравными друг другу, отличающимися по социально-профессиональному положению категориями - сословиями: рыцарством, духовенством, элитой трудящихся городских коммун.
Сочинения средневековых авторов XIII в. отразили изменения представлений об общественном устройстве: их десакрализацию, смешение религиозных классификаций с иными, основанными на профессиональных функциях, имущественном, семейном положении. Вертикальная ориентация социальной иерархии, символизирующая движение "сверху" "вниз", богоустановленность и незыблемость общественных разрядов, начинает все чаще и все интенсивнее сочетаться с иерархией горизонтальной, отражающей многообразие и динамизм жизненных положений, ситуаций, свойственных земному, человеческому миру. В XIII в. деление общества на социальные статусы было признано церковью (см. стр. 49-54).