После второй мировой войны, в результате которой в мире упрочились силы демократии и социализма, реакция в латино-американских странах уже не всегда могла править лишь с помощью открытого террора и насилия. Попирая элементарные права своих народов послевоенные диктаторы вынуждены во все большей степени прибегать к помощи социальной демагогии и внешне «дсмокра.тических» конституционных форм для того, чтобы поддерживать престиж так называемого «свободного мира». Правящие круги изо всех сил стараются отыскать все новые «правовые» средства для оправдания грубых нарушений демократических положений конституций. Реакция широко использовала то обстоятельство, что провозглашение демократических прав и свобод во многих конституциях сопровождается оговорками и пользование ими допускается лишь в «пределах, установленных в законе». Принимаемое в соответствии с этими оговорками антидемократическое законодательство направлено своим острием против прогрессивных политических партий и перечеркивает саму суть конституционных гарантий.
Стремясь парализовать все возрастающую политическую активность масс и помешать левым силам укрепить свои позиции в выборных органах, диктаторы грубо нарушали статьи конституций, говорящие об «избирательной демократии». Правительственное давление во время выборов, подкупы избирателей, фальсификация итогов выборов — обычное явление в условиях антинародных диктаторских режимов. В ряде случаев выборы превращались в настоящий фарс. Когда, например, в Венесуэле в 1952 году в ходе голосования стало ясно, что избиратели голосуют против правительственного кандидата — Хименеса, выборы были прерваны, а позднее Хименес объявлен «избранным».

В 30-е годы XX века и в годы второй мировой войны латино-американские диктаторы, не довольствуясь традиционными методами насилия и демагогии, заимствовали некоторые государ- ственноправовые институты из арсенала европейского фашизма (диктатура Буша в Боливии, Убико в Гватемале, Варгаса в Бразилии). Особенно активные попытки в этом направлении предпринял Варгас, захвативший власть во время переворота в 1930 году и узурпировавший ее до 1945 года.
В 1937 году под предлогом «борьбы с коммунизмом» Варгас провозгласил себя «руководителем нации» и промульгировал конституцию, предусматривавшую создание в Бразилии так на-зываемого «нового государства». Это означало реорганизацию страны на основе корпоративного строя. Конституция широко использовала социальную демагогию из энциклик римских пап. Вместо представительного органа Варгас создал национальный экономический совет по образцу фашистской «корпоративной палаты». Взамен распущенных профсоюзов создавались «корпоративные» объединения, которые полностью контролировались государством. По конституции, президент наделялся огромной властью и мог быть переизбран. Предусматривалось создание конгресса, но он не созывался под тем предлогом, что сама конституция должна предварительно быть одобрена плебисцитом. Варгас не провел обещанный плебисцит, а по ст. 180 до созыва конгресса «президент республики имел право издавать декреты по всем вопросам законодательства союза». Расширилось право федеральных властей на вмешательство в управление штатами, и вся государственная система в Бразилии приобрела строго централизованный характер. В стране установилась открытая диктатура. Вводилась строжайшая цензура, запрещались политические партии, преследовались коммунисты и вообще все прогрессивные политические деятели.

В последние десятилетия в условиях господства реакционных, проимпериалисгических сил политический режим в большинстве латиноамериканских республик (за исключением Мексики, Уругвая, Чили) по-прежнему был далек от буржуазного демократизма и основывался на традиционных методах каудилизма, выработанных еще в предшествующую эпоху. Конституционными правами в этих странах могла пользоваться лишь небольшая верхушка общества, лишь сторонники лояльных к диктатору политических партий.
Для самих каудильо конституционные свободы и выборный механизм имели смысл лишь как декоративное оформление террористического режима. Так, венесуэльский диктатор Гомес издал в 1931 году конституцию, в ‘которой перечислялись политические свободы и предусматривались специальные гарантии прав личности. Но эти конституционные нормы остались на бумаге. Конституция не демократизировала политический режим в Венесуэле. Карательные органы (нередко по прямому указанию диктатора) без суда и следствия сажали в тюрьмы, мучали и убивали прогрессивных деятелей и всех лиц, выступавших против кровавой диктатуры. Подобная обстановка сложилась и в Доминиканской республике при Трухильо, узурпировавшем власть в течение 30 лет. Изображая «демократа», «благодетеля нации», «покровителя искусств и литературы», диктатор с помощью армии и полиции организовывал убийства из-за угла, похищения, тайные заточения неугодных ему политических деятелей. Трухильо имел у себя заранее заготовленные и подписанные конгрессменами и министрами заявления об отставке. Для того чтобы отстранить их от должности, Трухильо достаточно было лишь проставить дату отставки.

В государственный аппарат латиноамериканских стран все шире проникали люди, тесно связанные с интересами американских монополий. В некоторых случаях даже высшие государственные посты занимали служащие американских фирм. Так, президент Колумбии Гомес (1949—1953 гг.) служил ранее адвокатом американской компании «Стандард ойл», а многие министры правительства Колумбии были адвокатами других нефтяных компаний США — «Колумбиан гольф ойл компани», «Ричмонд петролеум компани» и др.
Империалисты США, стремясь задушить национально-осво-бодительное движете в латиноамериканских республиках, постоянно плели заговоры против законных, но неугодных Вашингтону правительств, насаждали реакционные диктатуры, а во многих странах шли на прямую военную интервенцию (в Доминиканской республике, Гаити, Панаме).
Вмешательство империалистических держав, тесный союз внутренней и внешней реакции явились основной причиной того, что после 1917 года практика военных мятежей и установления военно-фашистских диктатур оставалась одной из характернейших черт развития большинства латиноамериканских государств. Так, сильная волна каудилизма прокатилась по континенту в 30-е годы, когда напуганная ростом революционного движения (особенно в связи с кризисом 1929—1933 гг.) реакция совершила целый ряд военно-фашистских переворотов (Тру- хильо в Доминиканской республике, Бенавидес в Перу, Сомоса в Никарагуа). После второй мировой войны государственные перевороты и военно-фашистские диктатуры стали составной частью похода империализма США и латиноамериканской реакции против демократических сил. Только за десять лет (1945— 1954 гг.) в латиноамериканских государствах было организовано 70 путчей и военных переворотов, 18 из них закончились свержением старых правительств. В это время к власти пришли такие американские марионетки, как Гомес в Колумбии. Хименес в Венесуэле, Стреснер в Парагвае и т. д.

В 1948 году в Боготе на IX Панамериканской конференции была создана Организация американских государств (ОАГ), а при ней целая система различных комитетов, которые полностью контролировались правительством США и использовались американским империализмом для проведения военно-полицейских операций в Латинской Америке, для дипломатического давления на латиноамериканские правительства. Принятая на этой конференции декларация «О сохранении и защите демократии в Америке» проникнута духом воинствующего антикоммунизма и грубо противоречила элементарным демократическим принципам, провозглашенным в конституциях латиноамериканских республик В 1954 году США протащили через ОАГ новую антикоммунистическую резолюцию (Каракасская доктрина), в которой заявлялось, что «господство или контроль над политическими институтами любого американского государства со стороны международного коммунизма» должны рассматриваться как угроза безопасности всех американских государств. На основе Каракасской доктрины американский империализм пытался присвоить «право» принимать любые меры, вплоть до прямой военной интервенции, для устранения «коммунистической угрозы» в латиноамериканских республиках.
Усилившаяся после второй мировой войны зависимость латиноамериканских республик от империализма США все более широко отражалась на их политическом, государственно-правовом развитии. Проимпериалисгические буржуазно-помещичьи правительства в Латинской Америке шли на прямое предательство национальных интересов — от кабальных уступок американским монополиям в торговом, банковском и другом законодательстве до проведения по указке США антидемократических кампаний против прогрессивных сил своих стран. Империалисты США систематически вмешивались во внутренние дела латиноамериканских республик, оказывая открытую помощь и поддержку тем политическим партиям и правительствам, которые защищали интересы иностранных компаний, крупной буржуазии и латифундистов.

Политическая зависимость латиноамериканских государств от империализма США. Антидемократические режимы. После первой мировой войны латиноамериканские государства попадают в еще большую зависимость от иностранного, особенно североамериканского империализма. Правящие круги империалистических держав стремились поработить их не только экономически, но и использовать в своих политических, военно-стратегических целях. В 30-е годы Германия, пытавшаяся с помощью «пятой колонны» (профашистски настроенных немецких эмигрантов, местных фашистских партий и организаций) подчинить себе латиноамериканские государства, отводила им важное место в своих планах установления мирового господства. Активную борьбу за политическое влияние в латиноамериканских странах вели также Англия и США. Противоречия между империалистическими державами сыграли немалую роль в развязывании междуусобных войн латиноамериканских государств (Боливии и Парагвая, Перу и Колумбии).
Уже к началу второй мировой войны североамериканский империализм, используя свою экономическую мощь, значительно потеснил своих соперников и добился политического подчинения большинства латиноамериканских стран. С этой целью широко использовалась провозглашенная президентом США Ф. Рузвельтом «политика доброго соседа». Политическая зависимость ла-тиноамериканских государств позволила американскому империализму втянуть их в развернутую правящими кругами США после второй мировой войны политику «холодной войны» и создания агрессивных военно-политических союзов и баз, направленных против СССР и других социалистических стран.
В 1947 году в Рио-де-Жанейро США навязали латиноамериканским государствам Пакт об обороне Западного полушария, который превращал эти государства в военно-стратегический тыл США и еще больше ущемлял их национальный суверенитет.

Между и а роднеправовое положение Японии до сего времени окончательно не урегулировано, ибо она не имеет мирного договора. Правда, 8 сентября 1951 г. США вместе с рядом других государств заключили с ней сепаратный так называемый Сан-Францнсский мирный договор, но формально она еше находится в состоянии войны со странами, не подписавшими с нею мирного договора (СССР, КНР, Индия).
Одновременно с заключением сепаратного мирного договора США заключили с Японией так называемый «пакт безопасности», в соответствии с которым США получили право размещать на ее территории свои вооруженные силы без ограничения срока и численности. В соответствии с этим пактом вооруженные силы США могут быть использованы не только для защиты Японии от нападения извне, но и для подавления внутренних беспорядков и крупных волнений. Несмотря на решительное сопротивление широких народных масс, японское правительство в 1960 году снова заключило с США «пакт безопасности» («Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиии безопасности») сроком на десять лет. Новый договор сохраняет в основном условия, содержавшиеся в предыдущем «пакте безопасности».

Одним из сильнейших ударов по конституционным правам японского народа было издание в 1952 году закона «О предотвращении подрывной деятельности». Он дополнял уголовный кодекс положениями, направленными на борьбу с КПЯ и другими прогрессивными организациями. Устанавливались наказания за «насильственную подрывную деятельность», определяемую таким образом, что под нее можно подвести организацию митингов, демонстраций, распространение призывов к миру и т. п. Правительство получило право распускать любые партии и организации, которые, по его мнению, занимаются «подрывной деятельностью», а также по той же причине запрещать митинги и демонстрации.
Правящие круги Японии лелеют надежду осуществить анти-демократический пересмотр конституции и, в частности, отменить ст. 9 конституции об отказе от войны как средства разрешения международных споров. В течение ряда лет над этим работала специально комиссия по пересмотру конституции, созданная правительством в 1957 году.
Ремилитаризация Японии. Несмотря на Потсдамскую декларацию и конституционное положение о запрещении иметь вооруженные силы, вскоре после окончания войны по инициативе США началась ремилитаризация Японии. Американский империализм рассчитывает иметь в лице Японии ударный кулак для агрессивной войны в Азии и на Дальнем Востоке.
США не выполнили своих обязательств по ликвидации военно-промышленного потенциала Японии и возвратили ей 850 военных предприятий, подлежавших изъятию в счет репараций. Восстановление японской армии началось с 1950 года на базе полицейских сил под маскирующим названием «резервный полицейский корпус». В 1952 году он был реорганизован в «резервный корпус национальной безопасности», а в 1954 году — в «силы самообороны», включающие в себя сухопутные, военно- воздушные и военно-морские силы. В том же году были фактически созданы министерство обороны и генеральный штаб. Численность «сил самообороны» постоянно растет. В соответствии с законом «О силах самообороны» они могут быть использованы не только для отражения агрессии, но и для подавления народных масс, если с этим не справляется полиция.

Основной политической партией финансовой олигархии является правящая либерально-демократическая партия, образованная в 1955 году в результате слияния либеральной и демократической (прогрессивной) партий. Эта партия при поддержке финансовой олигархии получает на выборах большинство голосов и формирует правительство.
Политический режим послевоенной Японии характеризуется острой борьбой между силами демократии и реакции. Активную роль в борьбе против революционного и демократического движения в первые послевоенные годы играли американские оккупационные власти. Так, 20 мая 1946 г. оккупационные власти опубликовали «предупреждение японскому народу», в котором угрожали применением соответствующих мер, если «низшие элементы общества» (т. е. рабочие и крестьяне. — Авт.) не будут «проявлять такого самовоздержания и самоуважения, какого требует обстановка». В августе того же года они заявили о запрещении «любых стачек и других видов прекращения работ, несовместимых с задачами военной оккупации».
Наступление реакции особенно усилилось в 1948—1950 гг. в связи с активизацией борьбы демократических сил против превращения Японии в военно-стратегическую базу США и за улучшение материальных условий существования японского народа. По указанию оккупационных властей японское правительство издало 31 июля 1948 г. приказ № 201, запретивший рабочим и служащий государственных предприятий и учреждений бастовать и заключать коллективные договоры. Для подавления забастовок, вспыхнувших в знак протеста против этого приказа, были применены полиция и американские вооруженные силы.

Конституция закрепила незыблемость частной собственности: «право собственности не должно нарушаться». Особенностью новой конституции являлось провозглашение ею отказа Японии от войны как средства разрешения спорных международных вопросов и отказа от восстановления армии.
Япония быстро оправилась от экономических последствии второй мировой войны и уже в 1951 году достигла довоенного уровня промышленного производства, а в 1965 году превысила его в шесть раз. Она является самой крупной капиталистической страной в Азии. В результате высокой степени концентрации производства и централизации капитала экономика Японии оказалась в руках небольшой кучки крупнейших финансово-промышленных групп: Мицубиси, Сумитомо, Мицуи и др. Поскольку аграрная реформа в основном ликвидировала класс помещиков, в Японии установилось безраздельное господство буржуазии, а точнее монополистической буржуазии.
Монополистический капитал создал свои объединения,такие, как федерация экономических организаций, союз организаций японских предпринимателей, общество экономического содружества и палата торговли и промышленности — так называемая «большая четверка», вырабатывающая общие направления политики, в которой заинтересован монополистический капитал, и проводящая ее в жизнь через самые разнообразные каналы (государственный аппарат, средства массовой .информации и т. д.). Монополистический капитал подчиняет себе государственный аппарат различными средствами (прямой подкуп чиновников государственного аппарата, личная уния и т. д.). Наиболее широкое распространение получила такая форма воздействия на государственный аппарат, как участие магнатов финансовой олигархии в работе министерств и ведомств в качестве консультантов и советников. Так, в 1964 году существовало свыше 270 консультативных комитетов, советов и комиссий при мини-стерствах и центральных ведомствах, связанных прежде всего с экономической деятельностью государства. Главную роль в составе этих консультативных органов играют руководители «большой четверки».