Политическое развитие наций.

Когда мы исследуем, каким образом экономическое положение влияет на место и характер различных классов людей, то наиболее отрадной частью нашей задачи является наблюдение тех путей и средств, при помощи которых широкие массы людей, по мере развития цивилизации, могут стать и постепенно и верно становятся участниками интеллектуального подъема, всех гражданских прав и обязанностей, которые, до того как цивилизация распространит свое влияние, ограничены в своем распространении — там, где они вообще существуют, — небольшим числом людей — высшей кастой в обществе.

Мы можем увидеть, как крепостные и все наиболее приниженные вассалы грубой силы постепенно изменяют свое экономическое положение и как, одновременно с изменением источников и способов добывания средств существования, расширяются их права, и они приближаются все более к уровню высших классов общества. Мы показываем этот прогресс всегда в связи с некой истиной, которая столь же прекрасна в качестве морального урока, сколь она ценна в качестве урока политического, а именно, что рука об руку с возрастанием гражданских привилегий и прав должно идти интеллектуальное и моральное возвышение. Иначе прогресс благосостояния должен приостановиться или продолжение его должно стать ничтожным или хуже того.
Факт, что в политическом развитии наций существует нерасторжимая связь между ростом свободы и ростом ответственности, что свобода, говоря короче, есть то благо, которым с самого начала существования людей и общества никто не может длительно пользоваться, не заслужив его, — эта истина, смутно усматриваемая другими, выступает со всей очевидностью и определенностью перед экономистом, который, прослеживая смену способов производства и распределения богатства, наблюдает шаг за шагом изменения связей, взаимной зависимости и всех цементирующих влияний, которые скрепляют тот человеческий материал, из которого образованы государства. Мы наблюдаем сначала грубые и суровые цепи, которые охраняют подчинение и связь среди грубых народов. Далее более деликатные нити, более утонченные отношения, более нежные влияния, которые, по мере исчезновения тех грубых цепей, становятся на их место, образуют новые принципы сцепления и становятся агентами, посредством коих продолжают поддерживаться порядок и справедливость — эти существенные основы длящейся конституционной свободы, того блага, которое, ускользая от слабого, не остается длительным достоянием насильника и злого. Уроки, подобные перечисленным, — а политическая экономия изобилует ими, — могут, мы надеемся, восстановить доброжелательное отношение со стороны тех, кто слишком склонен смотреть на нас подозрительно и с некоторой дистанции, как на людей, которые не могут испытывать симпатии к каким бы то ни было возвышенным стремлениям людей или народов.