§ 18. Развитие гражданского судопроизводства и юстиции Древнего Рима

Судопроизводство в Древнем Риме, в особенности по рассмотре­нию частных споров граждан, связанных с их положением, семей­ными, имущественными и коммерческими делами, никогда не пред­ставляло единой системы однотипных институтов. В главном оно опиралось на полномочия римских магистратов, которые в той или другой форме привлекали к участию в суде высшие сословия граж­дан. Древнеримский суд по частным спорам не носил поэтому впол­не государственного характера, и римская юстиция почти с самого начала пошла по пути третейских, строго ограничивающих свою

 

роль в предмете разбирательства судов. За римскими гражданами признавалась привилегия судиться только перед своими сограждана­ми и в самом Риме. Однако с расширением полиса в империю под­судность стала избирательной («Местный житель обязан подчинять­ся и тем магистратам, где живет, и тем, где он гражданин»*). Эти общие принципы сохранялись неизменными, даже когда одни уч­реждения и формы разбора дел сменялись другими.

Ранние институты. Легисакционное судопроизводство

В первые века государственности рим­ская юстиция была основана на инсти­тутах, унаследованных от догосударст-венных судов. Судопроизводство все­цело находилось в руках жрецов-понтификов, и только в очень редких случаях заинтересованный римлянин мог обратиться к суду консулов (если решение могло быть связано с неким по­милованием, освобождением от гражданской обязанности). По де­лам, связанным с нарушениями городского порядка и торговым, суд осуществляли эдилы. Судебная власть магистратами осуществля­лась в силу высших полномочий, предоставленных им народом — imperium, и только те магистраты, кто имел эту власть, могли «про­возглашать право».

Только понтифики проводили разбор споров по существу. Маги­страты лишь придавали законную силу решениям подчиненных су­дей, которые, собственно, и проводили рассмотрение дел. Магистра­ты принимали дела к рассмотрению либо отвергали их. Если фор­мальные обстоятельства были соблюдены, утверждали судей, кото­рых выбирали стороны, и передавали им дело. Подчиненными суда­ми были: 1) коллегия децемвиров «для судоговорения», учрежденная примерно в 461 г. до н. э. и составлявшая своего рода 1 совет при магистрате (создание ее приписывают также еще Сервию Туллию); 2) частные судьи, которых стороны выбирали из особого, на год составленного списка лиц, по своим критериям отве­чавшим судейскому званию. Судьями могли быть только члены се­наторского сословия. Были и дополнительные требования в отноше­нии личной чести и необремененности долгами.

Для подачи судебных жалоб и для судоговорения были установ­лены особые дни. В начале каждого месяца понтифики оглашали, какие дни неблагоприятны для дел юстиции (таких бывало не ме­нее 50 за год), какие подходящи: Были и «полублагоприятные» дни, когда дозволялась только подача исков либо дела велись до полудня. Такая практика делала даже простой прием иска во мно­гом зависящим от произвола жрецов и патрицианства. Свое требо­вание следовало объявить в общественном центре города — на форуме, где сидели при исполнении должности магистраты или понтифики и где было даже особое место, называвшееся «под пра-

* Дигесты. 50.1.29.

 

ном» (возможно, там, где были выставлены XII Таблиц, где обна-родовались законы). Обоснование своего требования, доставка от­ветчика, поиск свидетелей — все это было личным делом заявите­ля-истца. Магистрат выслушивал требование и либо принимал жа­лобу к рассмотрению, либо отклонял ее в принципе. Повторное об­ращение по тому же делу было невозможно. Это стадия процесса называлась провозглашение права (in jure). После это­го магистрат назначал судью для выслушивания доказательств, вы­яснения фактической стороны дела. Эта стадия называлась су­договорением (in judicio) и обязательно заканчивалась тем или иным решением, которое утверждал магистрат. Обжалование решений не допускалось.

Первая стадия была особо ответственной. Иск следовало заявлять в строго предписанных законами и правовой практикой формах и даже в определенных, иногда мало относившихся к сути дела сло­вах. Все это сопровождалось особыми обрядами: наложением руки на предмет спора непосредственно или символически, использовани­ем палочки — виндикты при отстаивании права на вещь и т. п. Малейшее нарушение процедуры, обмолвка в словах влекли при­знание спора не имеющим юридического характера и не допускае­мым к рассмотрению. Для каждого вида требований были установ­лены свои обязательные формы таких заявлений (и одновременно опровержений их): для иска о невозврате вещи из залога или займа, для иска о нарушении владения, для иска о праве на раба или жи­вотное и т. д. Действия сторон могли быть строго подзаконны-м и (legis actiones), поэтому и весь процесс, присущий римской юс­тиции на ранней стадии развития судебного дела, получил название легисакционного .

Древнейшими  видами  легисакционного   процесса,   известными еще Законам XII Таблиц, были: (1) процесс   путем   внесе­ния   залога   и (2)  процесс   наложением   руки. Пер­вый состоял в том, что стороны представляли суду определенные за­конами залоги, о которых и спорили, имея в виду отстоять право на вещь или на исполнение обязательства. Второй — в том, что истец буквально накладывал на ответчика руку перед судом и, если тот немедленно не платил по обязательству, уводил его к себе в залож­ники (см. § 17). Позднее XII Таблиц появился (3) процесс  пу­тем   взятия   заклада, когда, желая добиться от должника исполнения, истец произносил особые и торжественные слова и брал какую-то его вещь в залог. Дела о разделах наследства, иногда иму­щества, о спорах по поводу посредничества шли в виде (4)   на­значения   судьи, когда стороны в особой форме просили ма­гистрата назначить судью с условной, видимо, формулировкой пред­мета спора; суд в этом случае становился своего рода утверждением мировой сделки. В конце III в. до н. э. сложился еще один вид — (5) процесс   под   условием, когда первая и вторая стадии были

отдалены по времени месяцем и когда ответчику давался срок для возражений; в этой форме отсуживали свое имущество, украденные вещи и убытки.

Заявить легисакционные требования могли только полноправные римские граждане — это была неотъемлемая часть квиритского пра­ва. Малейшее отступление от требований к правовому статусу истца или ответчика так же влекло аннулирование жалобы и самого судеб­ного дела, как и нарушение установленных обрядов. Такая очевидная узость судопроизводственных форм, всецело связанных с-полисной организацией и священными законами, определила переход к иному качеству судебных институтов с перерастанием полиса в империю.

Преторская юстиция.

Формулярное судопроизводство

С сер. IV в. до н. э. основная роль в ор­ганизации судопроизводства по част­ным искам в Риме переходит к прето­ру (должность учреждена в 366 г. в ка­честве помощника консула для решения внутригородских дел). Зна­чение преторскои юстиции возрастало параллельно умалению юсти­ции понтификов: в 304 г. до н. э. жреческий писец Гней Флавий са­мовольно («для пользы народа Рима») опубликовал принятый ка­лендарь судебных дней, несколько позднее таким же образом был выкраден и опубликован Флавием перечень главных судебных ис­ков. Судопроизводство с этой поры приобрело преимущественно ма­гистратский характер, за понтификами сохранялось некоторое вре­мя только значение традиционно лучших знатоков права.

В 242 г. до н. э, для рассмотрения споров, возникавших между римскими гражданами и перегринами, а также между лицами, имевшими иной правовой статус, была создана магистратура второ­го, перегринского претора. Его деятельность в сфере юстиции стала не только со временем доминирующей по охвату споров, но и нова­торской по внутреннему содержанию. Перегринский претор был ли­шен возможности использовать строгие правила квиритского права: они либо не предусматривали случая спора между лицами разного статуса, либо вообще игнорировали огромное большинство новых правовых ситуаций. Для того чтобы согласовать правовые интересы римлян и других жителей Италии и империи, претору пришлось изобретать новые формы судебных исков, признавать имеющими силу совершенно новые правовые реалии. В большой степени эти изобретения и признания были основаны на общих принципах права народов (jus gentium), которое указывало предпочи­тать юридическому формализму требования разума, обычаи других народов, практику правоприменения в средиземноморских судах, прежде всего греческих. Основанное на идее внепривилегированной справедливости и равенства участников гражданских правоотноше­ний при соблюдении их подлинной воли, право народов с этого времени стало еще одной составляющей римского гражданско­го права наряду с квиритским.

 

Основным юридическим инструментом в обновлении права и су-(шпроизводства стал преторский эдикт, или указ. С III в. до н. э. ожилась практика, по которой вступавший в свою должность на ювый годичный срок претор издавал эдикт*, где формулировал ос-;|ювные правила своей будущей правоприменительной деятельности. [)ти эдикты приобретали разный вид: а)   подтверждающие, когда претор высказывал полное доверие к деятельности предшест­венника; б) новационные,в которых претор заявлял стремле­ние вести суд и давать защиту, не считаясь со старыми порядками; в) городские, адресованные только Италии, и др. В преторском эдикте стали находить отражение и новые процессуальные средства аащиты прав, к которым прибегал претор, когда был не в состоянии носпользоваться жесткими формами легисакционного процесса. В принципе, запрещалось что-либо менять эдиктом в цивильном пра-;ве, в законах государства, в запрещающих законах. Однако можно 'было создавать новые   формулы    исков,  не предусмотренных квиритским правом, или, чтобы избежать явно несправедливого по сути юридического спора, прибегнуть к реституции, т. е. вос­становить стороны в их первоначальном положении, как если бы сделки и не было, или включить в правила судоговорения особое возражение ответчика —   эксцепцию,   которые  также  были строго конкретны и связаны со своими обстоятельствами (возраже­ние, что был обманут или что заблуждался). Так, наряду с правом, содержащимся в законах Рима, сформировалось особое преторское | право, или магистратское (jus honorarium), которое стало вторым по ; важности источником гражданского права Рима, внеся в него мно-j гие идеи и новации, почерпнутые из jus gentium. i      Преторский эдикт первоначально обнародовался устно,  затем I стал высекаться на мраморе. А сам претор вел два «альбома»: в од­ном фиксировал эдикты, в другом — перечень новационных формул исков и средств преторскои защиты. Чтобы каждый новый эдикт не вносил сумятицы в правоприменение, со временем преторам было предписано строже придерживаться практики предшественников. В 67 г. до н. э. закон прямо запретил преторам менять эдикты — они стали постоянными. С этого времени по важности преторский эдикт едва ли не превзошел законы. Во II в. император Адриан ука­зал известному юристу Сальвию Юлиану провести систематизацию преторского эдикта. Юлиан в сотрудничестве с другим правоведом собрал эдикты городских и перегринских преторов, курульных и провинциальных эдилов и составил единый обширный постоян­ный   эдикт   (143 г.), который впредь запрещено было менять, а следовало изучать и комментировать. С этим прекратилась и эволю­ция преторского права.

Переход к преимущественно преторскои юстиции сопровождался

* Право издания эдиктов, содержащих правовые нормы, было также у консулов и эдилов.

 

188

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

!ДЕЛ II

 

189

 

 

 

переустройством судебных институтов в целом. Наряду с част­ными судьями, перешедшими из предыдущих веков, основны­ми учреждениями стали: а) центумвиральные суды, или коллегии 100 мужей, и б) суды «восстановителей утра­ченного», или рекуператоров. Суд рекуператоров действовал при перегринском преторе и представлял собой коллегию 3-5 судей, ко­торыми мог быть любой римлянин, где решались дела, требую­щие скорейшего решения, главным образом с участием перегринов или иностранцев в качестве одной из сторон. Этот суд был наиболее прост и даже отчасти демократичен. Наиболее важным судебным институтом стал суд центумвиров. Его составляли 105 судей, из­бранных от 35 римских триб и, по-видимому, принадлежавших к высшим сословиям — сенаторскому и всадническому. Начало дея­тельности судов относится к 240-м гг. до н. э. (однако есть упомина­ния и о создании их также Сервием Туллием). Круг полномочий этих судов был обширен — в них разбирались дела «о давности, об опеках, о родстве родовом и кровном, о намывных берегах и остро­вах, об обязательствах, о сделках, о стенах, о пользовании светом, о капели, о действительных и недействительных завещаниях и мно­жестве других, тому подобных вопросах»*, практически все вопросы гражданского права, кроме споров о статусе лиц. Центумвиры дей­ствовали в 4 трибуналах, каждый со своей более суженной компе­тенцией; решения принимали коллегиально, и потому они были окончательными. Заседал суд на форуме, в особо отведенном месте.

В провинциях и муниципиях роль преторов играли (где их не было) наместники и префекты; постоянных списков судей из граж­дан там не было, в судьи избирали на городских собраниях или в се­натах муниципий.

Оформление преторского права изменило и процедуру судебного разбирательства — вначале не существенно, а к I в. до н. э. — принципиально. Разделение на две стадии — in jure и in judicio со­хранилось, однако юридически более важной стала первая. Инициа­тива по-прежнему оставалась за истцом, но вызов ответчика под­креплялся авторитетом магистрата: за неявку полагался штраф. Ис­тец излагал свою претензию в менее строгом виде, за ответчиком признавалось право не только принять или отвергнуть иск, но и сде­лать частичные возражения по разным содержательным вопросам: должен, но не столько, брал, но не должен, потому что... и т. д. Юридическое существо спора формулировали уже не стороны, а претор, который обобщал суть дела в формуле — специальном предписании судье. В этом предписании обязательно было три эле­мента: назначение судьи, изложение претензии и возражений, рас­поряжение о действиях судьи — оправдай или присуди. «Если ока-

* Цицерон. Об ораторском искусстве. 1. 38.

 

. стся, что Авлу Агерию причинил ущерб Нумерий Негидий, то ты, судья, осуди его и сосчитай сумму убытка, если же окажется, что он сделал это невольно, оправдай» *. Составляя формулу, претор был более заинтересован не соблюдением требований квиритского права, а выяснением подлинных правоотношений сторон в учете справед­ливости. Конечно, юридический формализм полностью преодолен не был, и перечень новых преторских формул (который включали в эдикт как приложение) поначалу был невелик. Но теперь уже пре­тор не мог отказать в судебной защите, если имелась ранняя соот­ветствующая формула. На стадии судоговорения процесс шел в ос­новном прежним путем. При отсутствии спора (если стороны обра­тились в суд только за признанием перехода прав по обоюдному со­гласию) претор мог и сам решить дело.

Такой вид процесса по главному новшеству получил название формулярного процесса. Он был введен в судопроизводство по за­кону Эбуция (между 149 и 123 гг. до н. э.) — первоначально как факультативный вид процесса; римские граждане сохранили воз­можность пользоваться законными формами исков. В 17 г. до н. э. формулярный процесс был признан единственно законным, а пра­вила легисакционного выведены из обихода. Подзаконное, но сво­бодное усмотрение суда в гражданских спорах стало определяю­щим.

Римская юриспруденция

Рождение новых форм судопроизводст­ва, менее заформализованных и предо­ставлявших известный простор и суду, и спорящим сторонам, вызвал к жизни новое явление юридической культуры — практическую, а затем и теоретическую юриспруденцию (от juris prudentia — предус­мотрительность в праве), или юридическую науку.

Первыми   истолкователями   и   комментаторами   действующего права были жрецы-понтифики, эта роль их в особенности усилилась после того, как они утратили главенство в собственно судопроизвод­стве. Особенно были заинтересованы в помощи по судебным делам непатрицианские слои Рима, которые веками были лишены доступа к жреческим должностям и, соответственно, к юридическим запи­сям и традициям. Около 254 г. до н. э. понтифик Тиберий Корун-карий (первый наиглавный понтифик, вышедший из плебеев) начал публично консультировать по вопросам обращений в суд и толкова­ния права.   Это    было    историческое    начало    рим­ской   юриспруденции. Хотя и ранее анналы римской исто­рии отмечали людей, сведущих в праве и полезных тем «народу и государству», — такими были, например, Аппий Клавдий, один из децемвиров и создателей XII Таблиц, или Аппий Клавдий Цек, цен­зор 442 г. до н. э. Скоро занятия юриспруденцией стали одними из

* Типичный для римского права пример формулы, где используются абстрактные имена истца (от agere — искать) и ответчика (от negare — отрицать).

 

190

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

I л {ДЕЛИ

 

191

 

 

 

почетнейших и значимых — настолько, что знаменитому оратору и государственному деятелю I в. до н. э. Цицерону не единожды при­ходилось доказывать в своих речах, что военные доблести или поли­тическая деятельность значат в глазах общества ничуть не меньше. Изучение права {прежде всего jus civile) стало делом престижа сре­ди высшего слоя римлян и составной частью образования: «Постыд­но знатному и благородному человеку не знать права, в котором он обращается» (гласила одна из пословиц-максим).

Уже в первые века римской юриспруденции появились юридиче­ские знаменитости, более других пользовавшиеся авторитетом. Та­кими были Секст Элий и Марк Порций Катоны (оба II в. до н. э.), Марк Манилий. Знание права и консультации не ограничивались только устной практикой. Около 198 г. до н. э. консул и знаток пра­ва Секст Элий Петус Кат составил первое из известных руководств по праву — в 3-х частях, охвативших соответственно Законы XII Таблиц, комментарий к ним и исковые формулы; важность этого частного свода была настолько велика, что он получил даже особое наименование «Элианово право». Выдающийся правовед I в. до н. э. Квинт Муций Сцевола оставил первое систематическое изложение цивильного права в 18 книгах, послужившее основанием для многих позднейших комментариев и сочинений;

Поначалу имея чисто прикладной характер, римская юриспру­денция отличалась одной важной особенностью: правоведы н е выступали в судах, они только оказывали помощь обраща­ющимся к ним. К I в. до н. э. сложились официально признанные формы этой помощи и, соответственно, юридической практики. (По закону 203 г. до н. э., все советы юристы обязаны были подавать безденежно, но в традициях общественных приличий было вознаг­раждать их особым honorarium.) Первая — ответы (responsa) по запросам частных лиц, а также судей и магистратов, вторая — предписания (cavere) по тому, как составить формы сделок и как реализовать наследственные права; третья — иски (agere), когда юристы предлагали проверенные формулы обращений в суд и подсказывали способ доказывания; четвертая — письма (scribere), в которых правоведы самостоятельно излагали какой-ли­бо вопрос. Со временем власть стала придавать юриспруденции до­полнительное зйачение. Право ответов (jus respondendi) no запросам судей и магистратов получило значение особо важного и предоставляемого наиболее солидным юристам как привилегия; от­веты эти устанавливались обязательными для судей. Император Август определил, что по форме ответы должны быть письменными и за личной печатью правоведа, а само право дароваться только особым повелением принцепса. Во II в. согласные мнения по одно­му вопросу нескольких (или большинства) официальных правове­дов приобрели значимость постановлений (в отличие от ча­стных мнений одного). С конца II в. выдача права ответа прекра-

 

щается, за мнениями ранних классических юристов признается си-м закона. В 426 г. (Закон о цитировании) сочинениям и ответам пяти наиболее именитых юристов была придана обязатель­ная сила: Папиниана, Павла, Гая, Ульпиана и Модестина; практи­ка могла обращаться к трудам других правоведов, только если пер­вые пятеро на них ссылались. Но зато согласное мнение пяти было (аконом и для судов, и для администрации. Тем самым юриспру­денция стала еще одним источником римского права, что составило едва ли не самую оригинальную и исторически важную его особен­ность.

На I—III вв. пришелся расцвет римской юридической науки. При первых императорах появляются частные юридические школы, со времени Адриана (II в.) создаются государственные. Наиболее знаменитыми были Афинская, Беритская (в Финикии), Римская, где последовательно изучали основы права, публичное право, юри­дическую практику ответов. Большую известность получили учеб­ники по гражданскому праву — наибольшей (по обыденности и про­стоте изложения) добился Гай (II в.) с «Институциями», сохранив­шими основные сведения о классическом римском праве. Вошли в практику специальные сочинения — ответы (известнейшим был труд Папинина в 19 книгах), комментарии (например, Уль­пиана к преторскому эдикту в 83 книгах).

Ко времени домината юридическая наука все более официализи-ровалась, и многие правоведы, не получая прежнего выхода в практику, начали профессиональные занятия адвокатурой — непосредственной защитой интересов клиентов в суде. К I — III вв. относится рождение и еще одной специализированной формы юридической практики: фиксации сделок и документов. В Рим это пришло из птолемеевского Египта. Особые писцы при магистратах стали практиковать выдачу достоверных и заверен­ных копий официальных актов, в том числе эдиктов. Сведущие в праве табеллионы вели практику по частным запросам: со­ставляли грамотные и соответствующие праву акты, фиксировали заключение сделок (и их юридическое соответствие). Так было положено начало нотариату.

Юстиция периода

империи.

Когнициониое

судопроизводство

С видоизменением всей системы вла­сти и управления в эпоху империи из­менились и судебные институты. Ре­формировались судебные полномочия прежних магистратов, стали утрачи­вать значение прежние формализованные процедуры обращения в суды. Основным источником большинства перемен стала концентра­ция высшей судебной власти в руках принцепса, а потом и госуда­ря — он передоверял эту власть новым чиновникам и назначенным магистратам, которые уже вершили суд от его имени, считаясь не столько с традициями права, сколько с императорскими указами-

 

192

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

раздел п

 

193

 

 

 

эдиктами и постановлениями. Сложилось даже противопоставление старого права (jus vetus), сохранявшегося во многом благода­ря юридической науке, и нового права (jus novus), исходя­щего из императорских повелений и иных актов.

С I в. императоры начали предоставлять магистратам самого раз­личного уровня особое право — jus cognitionis, т. е. гражданского судопроизводства, не зависящее от полномочий imperium. Важнее всего это было для судебной практики в провинциях, куда назнача­лись наместники без официально-правовых полномочий. Одновре­менно увеличилось количество преторских магистратур и их специ­ализация: возникли должности преторов по особым спорам о наслед­ственных поручениях, по спорам казны с частными лицами, об опе­ке и об освобождении (II в.). Императоры стали давать защиту та­ким правоотношениям, которые никак не получали защиты в рам­ках даже формулярного судопроизводства и не предусматривались преторским правом: спорам по поводу алиментов, взыскания гонора­ра, несовершенных завещаний. Решение этих дел предоставлялось консулам — как бы в компенсацию почти потерянных ими админи­стративных и политических прав.

Магистраты получали право решать новые категории дел, не считаясь с прежними процедурами, — вне гражданского судопроизводства, почему и вся новая единоличная юсти­ция получила наименование экстраординарной, или к о г -ниционной. Другой ее особенностью стало решение дел магист­ратом единолично либо с помощью особых чиновников.

Из старых судебных институтов сохранились в период принципа­та только центу мв и ра льны е суды (примерно до III в.) и, главным образом, частные судьи. Число последних сущест­венно возросло, а судьями стали назначаться не только всадники и сенаторы (как было признано в I в. до н. э.), но и просто богатые люди из плебса. В сер. I в. до н. э. было установлено 3 декурии су­дий, в списке каждой было по 100 членов. При Августе создали чет­вертую, куда включались уже и не очень богатые люди, чье состоя­ние не превышало 300-400 тыс. серебряных сестерций. В сер. I в. были созданы 5-я и 6-я декурии, причем каждая включала уже до тысячи судей.

Окончательно изменение судебных порядков оформилось к кон­цу III в. В 294 г. Диоклетиан объединил судопроизводство по двум стадиям (основным в легисакционном и формулярном процессе), был запрещен, по сути, обычный гражданско-процессуальный поря­док «старого права». С тем и отпала надобность в центумвиральных судьях, а частные стали играть роль только третейских, или миро­вых, посредников между сторонами. В 342 г. были упразднены и формулы прежних исков. Единственно правильным судопроизводст­вом стало когниционное, а вся судебная власть перешла к импера­торским администраторам — префектам преториев и города, специ-

 

альным судьям, получавшим за свою деятельность жалованье от казны или городов.

В новом процессе вызов в суд имел уже полуофициальный ха­рактер. Жалоба истца заносилась в специальное дело, с нее посыла­лась копия ответчику, которого уже могли заставить явиться в суд и принудительно. После установления предмета разбирательства сто­роны представляли доказательства — вещественные и личные, важ­нейшими из которых были в том числе собственное признание и присяга. Судопроизводство велось устно, в совершенно свободной от всяких формальностей процедуре. Решение суда заносилось в книгу канцелярии, а стороны получали копию. Важным новшеством было то, что судья абсолютно не был стеснен никакими формальностями в оценке доказательств, ничто не имело заранее установленной си­лы, и выносил решение, основываясь только на собственном пони­мании дела и интересов сторон, по своему желанию оценивая дока­зательства («В одном случае достоверность истины может быть под­тверждена, например, самим количеством свидетелей, в другом — соответствующими слухами... Ты должен сам, исходя из собствен­ных лучших побуждений своего разума и совести, дать личную оценку тому, что ты считаешь для себя доказанным, или наоборот, что ты считаешь не вполне доказанным»*). Естественно, это привно­сило в суд значительную долю волюнтаризма. Предотвратить по­следствия такового должно было право обжалования, которого ранее не было. На решение судьи можно было принести жалобу- апел­ляцию к вышестоящему чиновнику — как правило, проконсулу или наместнику провинции (легату, прокуратору). На тех — пре­фекту претория. Наконец, высшей инстанцией был суд императора (на деле, его особой канцелярии во главе с магистром — см. § 16). Вначале обжалование было неограниченно. При Юстиниане было установлено, что обжаловать можно не более чем в две инстанции и только значимые иски (со стоимостью выше 10 фунтов золотом).

С экстраординарным судопроизводством вошло в практику и принудительное исполнение решений судов как государст­венных органов. Этим ведали специальные чиновники. У су­да появилось право заставлять должников работать под угрозой тюрьмы или имущественных конфискаций.

В судах теперь неограниченно разрешалось представительство, причем стороны могли и не являться в суд, а только удостоверить действия своих поверенных. В собственно разборе дела, которое шло уже закрыто, в канцелярии, могли участвовать адвокаты, поверен­ные.

• Дигесты. 22. 5. 3. 2.

Чак. 2930