После развала СССР в России произошел переход от командно–административной системы управления государством к принципиально новому механизму организации власти, построенному на принципах представительной демократии. Граждане российского государства (после принятия 12 декабря 1993 года конституции, действующей и поныне) "вдруг проснулись" с огромным количеством новых прав и свобод. Правда, выяснилось, что многие экономические агенты оказались просто не в состоянии распорядиться "доставшимися" им правами (подробнее см. гл. 3 данной монографии). Однако, несмотря на все проблемы адаптации экономических агентов к новой институциональной среде, появились реальные механизмы, позволяющие гражданам влиять на формирование власти.

Новые российские политические деятели, придя к власти, обнаружили, что существующая система общественных отношений и государственного устройства оставляет им необъятные возможности по извлечению личных выгод. Отсутствие прозрачности в принятии решений государственными чиновниками относительно вопросов передачи государством прав собственности, выдачи лицензий и квот на экспорт энергоресурсов и прочего сырья (из-за огромного разрыва внутренних и мировых цен это был основной источник капиталов, "сколоченных" в 90-х годах в России), выдачи льгот на импорт товаров народного потребления, создание режимов налогового благоприятствования для отдельных предприятий и т.д. создавало реальные возможности к получению личных выгод от подобной деятельности.

Проанализируем механизмы рентоориентированного поведения, чтобы затем сконцентрировать наше внимание на работе политической системы, построенной на принципах представительной демократии при существовании возможностей по извлечению ренты для политиков. Далее будет теоретически доказано, что подобное сочетание приводит к возникновению политических деловых циклов, которые можно отчетливо наблюдать в России 90-х годов.

 

 

Интерпретация рентоориентированного поведения: возможности неоинституционального анализа

Основные идеи, связанные с существованием политической ренты, зародились в рамках традиционной микроэкономической теории. Термин рентоориентированного поведения (Rent-Seeking behavior) появился несколько позднее в работах А. Крюгер.

Рента в экономической теории определяется как доход владельца ресурса, превышающий альтернативную стоимость его использования. При этом положительная рента является стимулом привлечения дополнительных ресурсов в те виды деятельности, где она существует. Поиск ренты в конкурентной экономике — это позитивное явление, приводящее к эффективному распределению ресурсов.

Привлечение новых ресурсов в отрасли, где существует положительная рента, приводит к созданию новых ценностей. Отрицательная рента, наоборот, будет способствовать, оттоку ресурсов из отрасли и более эффективному их перераспределению. Рентоориентированное поведение в данном контексте является одним из механизмов обеспечения эффективного распределения ресурсов в экономике.

Проблемы, связанные с потерями от рентоориентированного поведения, одним из первых были подняты Гордоном Таллоком. Рассмотренная им борьба за монопольную ренту приводила к частичной её растрате, т.е., помимо "классических" чистых потерь общества, потерями для общества становилась часть монопольной ренты.

Негативные последствия от поиска ренты появляются там, где существуют нерыночные ограничения, как, например, в случае с монополией, устанавливаемой государством, когда расходы, связанные с получением монопольной ренты, не приносят никакого дополнительного продукта. Такие расходы Г. Таллок характеризует как потерянные для общества (wasteful).

Наглядно проиллюстрировать проблемы, связанные с поиском ренты, можно в терминах расхода реальных ресурсов на захват чистого трансферта. Так как затраты ресурсов на то, чтобы взять рубль у "А" и отдать его "В", ничего не создают, то они растрачиваются с точки зрения экономики в целом. Альтернативная стоимость этих ресурсов есть потери общества от поиска ренты.

Возможность получения некоторого положительного дохода из процесса борьбы за ренту будет стимулом для вовлечения все новых участников в этот процесс. В результате может оказаться, что на процесс получения дополнительной ренты будет тратиться количество ресурсов, равное величине самой ренты.

Поиск ренты часто связан с государственным вмешательством в экономику в целях её регулирования. Наиболее "эффективным" способом создания монопольной ренты является принятие законов и распоряжений, ограничивающих выпуск, лицензирующих вход или квотирующих экспорт/импорт. По мере того как индивиды и фирмы борются за государственные привилегии для своей деятельности, возникает поиск ренты. Поскольку конкуренция в сфере борьбы за привилегии не может расширить ограниченный законом выпуск, то общество будет нести потери, связанные с затратами на получение привилегий.

Для анализа рентоориентированного поведения политических деятелей плодотворным оказывается анализ с позиции теории групп. Функционирование политического механизма, с данной точки зрения, рассматривается как процесс столкновения интересов различных групп. Реализация конкретных групповых интересов и будет результатом достижения согласия в рамках политического процесса. Таким образом, политическая рента есть возможность использования процесса достижения межгруппового согласия для извлечения дополнительных выгод.

Приведем пример ситуации, в которой возможно существование политической ренты. Для принятия решения в парламенте страны Х необходимо согласие большинства депутатов. Депутаты распределены по небольшим группам. Если рассматривать по отдельности множество решений, каждое из которых будет удовлетворять узким интересам лишь одной группы, ни одно из них не будет принято. В случае объединения множества мелких решений в одно более крупное, возможна ситуация, когда более крупное решение уже будет удовлетворять интересам большинства (т.к. в этом едином решении присутствуют конкретные вопросы, касающиеся узких интересов большинства групп). При этом все члены коалиции оказываются в выигрыше, извлекая из этого политическую ренту. Однако подобная практика приводит к неэффективным состояниям, т.к. влечет потери для оставшейся части парламента. Подобная практика носит название логроллинга.

Политическая рента – это рента, извлекаемая в рамках и с помощью политического процесса. Рента трактуется как экономическая прибыль, т.е. превышающая экономические издержки (отличающиеся от бухгалтерских существованием дополнительных альтернативных издержек). Политическая рента является, в свою очередь, некоторым частным случаем более общей категории экономической ренты.

Существование политической ренты во многом предопределяется существующими системами государственного устройства. Как в случае невозможности идеального функционирования рыночного механизма, так и в случае общественного сектора, представляется сомнительным создание идеальных политических систем. Каковы главные причины существования политической ренты?

Основным достижением неоинституциональной теории стал принцип рассмотрения явлений в зависимости от существующих ограничений. В рамках неоинституционального подхода выделяется несколько причин существования возможностей к извлечению политической ренты.

Неполнота информации

Новые возможности для анализа в этой области открыла работа Ф. Найта по проблемам неопределенности и риска. Теория ожидаемой полезности Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна стала универсальной парадигмой для неоклассической экономической теории. Другим подходом к рассмотрению проблем неполноты информации стал подход Дж. Стиглера в рамках теории поиска информации. Основная его идея заключается в том, что доступ к информации не является бесплатным и свободным, т.е. получение информации требует каких-либо затрат. Неполнота информации на практике означает непрозрачность в принятии решений.

Ограниченная рациональность

Модель человека непосредственно связана с проблемами доступности информации. В классической экономической теории посылка о полной информации сочетается с моделью человека, обладающего неограниченными аналитическими способностями. Разработанная Г. Саймоном теория ограниченной рациональности предлагает альтернативные процедуры выбора в условиях неполной информации. Процесс принятия решения состоит из двух основных моментов: поиск и принятие удовлетворительного варианта.

"Субъект не может заранее знать исходов каждого варианта, во-первых, из-за неопределенности, не сводимой к риску, во-вторых, из-за своих ограниченных счетных способностей и, в-третьих, из-за того, что у него, вопреки неоклассической теории, нет всеобщей и последовательной функции полезности, которая позволила бы сравнить разнородные альтернативы". Рациональность в данном случае ограничена относительно процедуры максимизации, в то же время такое поведение полностью подпадает под понятие функциональной рациональности.

 

Оппортунистическое поведение участников

Понятие оппортунистического поведения напрямую связано с мотивацией экономического агента. Мотив собственного интереса находится в центре моделирования экономического поведения на протяжении всего периода существования экономической теории. Однако его интерпретация претерпевала некоторые изменения.

Первоначально мотив собственного интереса трактовался исключительно как "эгоизм". "В связи с тем, что термин «эгоизм» имеет ярко выраженную эмоциональную окраску, некоторые теоретики заменили его нейтральным или безразличным отношением хозяйствующего субъекта к незнакомым ему окружающим людям. Это означает, что экономический человек не испытывает к своим собратьям ни положительных, ни отрицательных (враждебность, зависть) чувств".

Оливер Уильямсон оппортунистическое поведение в общем случае трактует как "... предоставление неполной или искаженной информации". При этом напрямую используется концепция собственного интереса.

"Такое поведение является источником «поведенческой неопределенности», которая может вызывать немалые проблемы в экономических сделках, если заранее не включить в контракт затрудняющие это поведение условия".

Неопределенность контрактов на политическом рынке (или, в более общем случае в общественном секторе) создает возможность существования дополнительных "степеней свободы" для лиц, связанных с ним. Существует неформальность в принятии решений, невозможно однозначно определить цели для политиков, проконтролировать уровень усилий по их достижению. Всё это приводит к возникновению возможностей по получению дополнительных выгод (политической ренты).

Каковы последствия существования возможностей к получению ренты для государственных деятелей в условиях представительной демократии? Как уже было сказано, данное сочетание будет приводить к возникновению политического делового цикла. Перед тем, как переходить к анализу механизмов формирования этих циклов, кратко рассмотрим уже существующие теории политических деловых циклов, их основные типы.

 

Подходы к исследованию политических деловых циклов

Вопросы, связанные с влиянием политической структуры общества на положение дел в экономике страны, активно начали изучаться в 70-х годах. Толчком к исследованию данной проблематики стала работа Нордхауза, в которой впервые было введено понятие политических деловых циклов и предложен механизм их формирования (интерпретация связана с зависимостью макроэкономической политики, проводимой правительством, от сроков выборов). В соответствии с подходом Нордхауза, правительство проводит расширительную фискальную политику перед выборами, что приводит к росту популярности правительства и способствует их перевыборам. Затем, после выборов, правительство вынуждено проводить стабилизационные мероприятия в сочетании с ужесточением фискальной политики.

Исследование Нордхауза предполагало адаптивные ожидания избирателей, за что подвергалось критики в 80-х годах. Однако дальнейшие исследования в этом направлении показали, что цикл Нордхауза может существовать и при предположении о рациональных ожиданиях, с использованием предпосылок об асимметричности информации.

Предполагается, что избиратели не знают тип правительства (например, уровень его компетентности) и способны оценить его только через наблюдаемые экономические индикаторы. Тогда, в соответствии с подходом Персона-Табеллини, правительство перед выборами будет проводить расширительную денежную политику для повышения выпуска и снижения безработицы, что и будет сигналом для избирателей относительно компетентности правительства. Проводимая после выборов ограничительная денежная политика замыкает цикл Персона-Табеллини.

Существуют также модели цикла Нордхауза, в которых циклы реализуются одновременно как по фискальной, так и по кредитно-денежной политике.

Другим направлением, объясняющим влияние проводимой государством политики на экономическую ситуацию, являются циклы Партисана (Partisan cycles). Цикличность в экономике объясняется идеологическими различиями между приходящими к власти партиями. Левые партии тратят больше усилий на снижение уровня безработицы, в то время как правые – на снижение темпов инфляции. Дальнейшее развитие этого подхода объясняет экономические циклы фактом существования долгосрочных трудовых контрактов, не позволяющих мгновенно корректировать реальную заработную плату в ответ на неожиданные денежные шоки (положительные или отрицательные), вызванные сменой правительства после выборов.

Проведено множество эмпирических исследований для различных моделей политико-деловых циклов. Первоначально внимание исследователей было приковано в основном к изучению политико-деловых циклов в промышленно развитых странах. В последние годы классические теории политических деловых циклов активно применяются для анализа ситуации и в развивающихся странах. Так, например, в исследовании Шукнича были обнаружены циклы Нордхауза в 35 развивающихся странах.

Из российских работ по проблемам политико-деловых циклов можно отметить исследования опыта думских выборов 1993-1995 годов, в которых выявляется искаженный политический деловой цикл: жесткая кредитно-денежная политика правительства перед выборами и популистские меры правительства после выборов. Комплекс стабилизационных мер правительства привел к поражению партии власти на выборах 1995 года в Государственную Думу. В 1994 году после поражения правительство пыталось пойти по пути "немонетарных мер борьбы с инфляцией", что привело к обострению экономического кризиса.

Для анализа политических деловых циклов в России значительный интерес представляют выборы президента России в середине 1996 года, которые были по существу первыми «настоящими» выборами как для избирателей, так и для политиков.

Характеризуя предвыборную ситуацию в России конца 1995 года, можно говорить о глубокой политической неопределенности. Мало кто сомневался, что будет только два главных действующих лица — Б. Ельцин и Г. Зюганов (непонятна была позиция с А. Лебедем). В начале года было очевидно превосходство позиций Зюганова над Ельциным, однако в апреле рейтинги кандидатов практически выровнялись (см. табл. 15.1).

Действия, проводимые правительством во главе с В. Черномырдиным, были направлены на сохранение Б. Ельциным поста президента (тем более, что премьер отказался от борьбы за пост президента, можно предположить, в обмен на гарантии сохранения своего поста в случае победы Б. Ельцина). Задержки с выплатой заработной платы (в первую очередь работникам бюджетной сферы) представлялись одной из основных проблем для правительства и президента.

При этом кривая Филлипса (связывающая уровень инфляции и безработицы) для России приобретала особенный вид, что было связано с высоким уровнем скрытой безработицы. Расширительная кредитно-денежная политика приводила не к сокращению уровня безработицы (за счет увеличения темпов инфляции), а скорее, к сокращению задолженностей по заработной плате.

Таблица 15.1

Если во второй тур президентских выборов выйдут Ельцин и Зюганов,

за кого бы из них вы бы проголосовали?

(в % от опрошенных)

Источник: Президентские выборы 1996 года и общественное мнение. М.: ВЦИОМ, 1996.

 

Однако правительство отказалось от масштабного увеличения денежной массы для обеспечения победы Б. Ельцина, в основном из политических соображений. Сокращение темпов инфляции было чуть ли не единственным заметным экономическим достижением с 1992 года. Если бы в случае широкой расширительной денежной политики произошел бы новый виток инфляции, то вовсе не факт, что выплаты пенсий и зарплат компенсировали бы его в глазах избирателей (итоги выборов в Государственную Думу 1995 года — наглядное подтверждение того факта, что формальная выплата пенсий ещё не обеспечивала победу на выборах).

Было бы идеально для правительства провести такую политику, при которой бы все позитивные эффекты проявились до выборов, а негативные — гарантированно после. Именно такую политику и избрало правительство — "накачку" экономики непосредственно перед выборами (в мае-июне темпы роста денежной массы М2 составили 3,1%). При этом резкое увеличение государственных расходов сопровождалось крупными заимствованиями на внутреннем рынке, что позволило избежать инфляции в краткосрочном периоде и одновременно решить проблемы с выплатами заработной платы.

Таблица 15.2

Выполнение расходной части консолидированного бюджета 1996 года

(в % от ВВП)

	I	II	III	IV	V	VI	VII	VIII	IX	X	XI	XII
Всего доходы	16,60	18,09	19,85	20,34	21,20	21,91	22,12	22,99	22,69	22,63	22,81	24,76
РАСХОДЫ
Государственное управление	0,42	0,70	0,78	0,82	0,77	0,83	0,83	0,80	0,77	0,75	0,75	0,76
Международная деятельность	0,68	0,64	0,62	0,62	0,61	0,68	0,69	0,70	0,88	0,93	0,90	1,18
Национальная оборона и правоохранительная деятельность	7,67	3,83	4,03	4,62	450	4,48	4,41	4,55	4,45	4,34	478	4,57
Фундаментальные исследования	0,05	0,25	0,30	0,33	0,30	0,29	0,29	0,29	0,30	0,30	0,29	0,31
Услуги народному хозяйству	4,51	5,62	5,75	6,44	6,55	6,55	6,46	6,83	6,69	6,73	6,91	7,87
Социальные услуги	5,34	6,93	7,92	8,50	8,53	8,75	8,44	8,56	8,25	8,11	8,09	8,35
Обслуживание государственного долга	1,50	1,27	1,54	1,36	2,26	2,09	2,08	2,04	1,93	1,89	1,85	1,98
Прочие расходы	1,13	1,49	2,03	2,01	2,15	2,50	2,76	2,87	2,75	2,65	2,68	2,79
Итого расходов	16,31	20,74	22,98	24,70	25,68	26,16	25,96	26,65	26,02	25,69	25,74	27,81
Ссуды за вычетом погашений	2,35	0,93	0,46	0,51	0,40	0,38	0,76	1,14	0,96	0,90	0,85	1,12
Расходы и ссуды за вычетом погашений	18,66	21,67	23,43	25,21	26,09	26,54	26,72	27,79	26,98	26,59	26,59	28,93
Дефицит бюджета	-2,06	-3,58	-3,58	-4,87	-4,89	-4,63	-4,60	-4,80	-4,29	-3,96	-3,78	-4,17
Общее финансирование, в том числе	2,06	3,58	3,58	4,87	4,89	4,63	4,60	4,80	4,29	3,96	3,78	4,18
внутреннее финансирование	1,15	2,47	2,55	2,87	2,52	2,81	2,78	3,18	2,89	2,58	2,28	2,70
внешнее финансирование	0,91	1,10	1,03	2,00	2,37	1,82	1,82	1,62	1,40	1,37	1,50	1.47

Источник: Минфин.

 

Низкий уровень исполнения бюджета 1996 года (как по расходам, так и по доходам) не мог быть аргументом сторонников Ельцина. Поэтому популистское расширение социальных статей расходов непосредственно перед выборами в первой половине 1996 года (см. табл. 15.2) — погашение задолженностей до 1 апреля 1996 года работникам бюджетных организаций, выплата задолженностей по пенсиям до 1-го мая и др. — пришлось компенсировать секвестированием остальных статей. Так, за первое полугодие удельный вес заработной платы в расходах бюджета составил порядка 30% (при плане 15%). Все это наложилось на кризис в доходной части бюджета, т.к. собираемость налогов в 1996 году значительно упала.

Основными факторами низкой собираемости налогов стали рост противозаконного уклонения от налогов, рост дебиторской задолженности привел к сокращению налоговой базы основных налогов (НДС и налогов на прибыль), бартеризация экономики.

Наиболее ощутимыми негативными результатами проведения популистской политики 1996 года стали высокие процентные ставки на отечественных финансовых рынках, возросший дефицит бюджета, взявшего на себя значительные обязательства по выплатам пособий, зарплат и пенсий, значительное увеличение государственного долга и сокращение валютных резервов (на 23% за первое полугодие 1996 года).

Все указанные проблемы и предопределяли направление стабилизационной политики после победы на выборах 1996 года.

Ситуация в России с выборами президента 1996 года наглядно демонстрирует деятельность правительства в рамках политического делового цикла. Займемся теперь анализом причин возникновения политических деловых циклов.

Модель «политик-избиратель»

Модель «политик-избиратель» без учета  трансакционных издержек

Подавляющее большинство моделей политических деловых циклов неявно вводит систему предпочтений правительства. Стремление правительства переизбираться означает, что ситуация, когда оно находится у власти, строго предпочитается ситуации, при которой у власти находится кто-то другой. Таким образом, правящее правительство в целом оценивает свои альтернативные издержки (т.е. максимальные упущенные выгоды от занятия какой-либо другой деятельностью) ниже, чем выгоды, извлекаемые от пребывания у власти. Иными словами, правящее правительство извлекает ренту.

Рассмотрим, каким образом функционирование системы "политик-избиратель", в условиях существования возможностей к извлечению политической ренты для первого, приводит к возникновению политического делового цикла.

Для описания отношений политика с избирателем необходимо определить:

Среду, в рамках которой происходит взаимодействие агентов.

Модели избирателя и политика (через механизмы принятия решений и их функции полезности).

Начнем построение модели с максимально простых предпосылок. В дальнейшем, вводя новые реалистичные предпосылки, будем усложнять анализ модели, это позволит нам надеяться на получение дополнительных результатов, недоступных в рамках более простых моделей.

Рассмотрим последовательность моментов времени: t = 0, 1, 2, …

В каждый момент времени t избиратель получает некоторый доход.

Деятельность политиков непосредственно финансируется из доходов избирателя, и каждый момент времени t политик получает ренту х(t), где x(t) – доля дохода избирателя, которая достается политику в момент времени t.

Политик сам выбирает для себя значение х, которое он получит, находясь у власти, однако существует некоторое максимальное значение

xmax< 1, которое определяется существующей системой государственного устройства.

Возможны различные интерпретации данного утверждения, например, политик просто кладет в свой карман часть дохода избирателей, т.е. ворует, или в результате борьбы за власть политик расходует "впустую" средства избирателя в размере х(t), при этом его рента также составляет х(t), или х(t) может рассматриваться как потери, связанные с искажениями, вносимыми в экономику политиком.

Для нас наиболее важно лишь то, что величина ренты, получаемая политиком (х), напрямую связана с потерями для избирателя (будь это прямые или косвенные потери). В нашей модели потери избирателя равны ренте, получаемой политиком (отказ от этой предпосылки качественно не изменит получаемые результаты).

Избиратель обладает уровнем терпимости — х*, который означает максимально "терпимые" избирателем потери своего дохода (в нашем случае они будут равны величине ренты, получаемой политиком). Превышение политиком х* приведет к тому, что его не переизберут (х* < xmax).

Функция полезности политика строго возрастающая по дисконтированному потоку ренты (где коэффициент межвременного дисконтирования ренты = 1-d). Политик принимает решение о выборе стратегии своего поведения, т.е. х(t), максимизируя собственную функцию полезности или, что то же самое, политик максимизирует дисконтированный поток ренты.

Предположим, что политик избирается каждый период t и время жизни политика не ограничено (предпосылки упрощают анализ и не уменьшают общности решения).

Тогда каждый момент времени t политик принимает решение о выборе х(t). Ему необходимо сравнить две стратегии:

1. Взять в данный период времени хmax (и после этого не быть переизбранным, т.к.  х* < xmax).

2. Взять в данный период времени х* (и быть переизбранным на следующий срок). Так как в следующий срок надо будет решать в точности такую же задачу, то если в первый период времени выгодно переизбираться, то и во все следующие моменты времени оптимальным будет решение переизбираться, т.е. эта альтернатива означает получать х* все последующие моменты времени (переизбираться всю оставшуюся жизнь).

Во 2-м случае политик получает дисконтированную ренту:

.                (15.1)

При выборе стратегии своего поведения политик будет выбирать максимальное значение из xmax     и   х*/δ.

В случае когда справедливо соотношение , наступит состояние, при котором каждый политик пользуется стратегией (1) - получает xmax   в первом периоде и уходит в отставку. При этом избиратель каждый момент времени t будет нести потери xmax, т.е. максимально возможные потери. Очевидно, что это самое наихудшее для избирателей состояние, возможное в данной модели.

В случае  политик предпочтет каждый период получать x*, т.е. воспользоваться стратегией (2). Данная ситуация строго предпочтительнее для избирателя, чем первое состояние (х* < xmax), т.к. х – это потери избирателя. Если избиратель сам в состоянии определять значение своего уровня терпимости (х*), то очевидно, что ему необходимо выбрать такое минимальное значение для х*, при котором политик будет выбирать стратегию (2). Он не может предъявлять завышенные требования к политикам (т.е. очень низкие значения х*), т.к. политик просто воспользуется стратегией (1), получив xmax   в первом периоде.

Оптимальным для избирателя будет состояние при котором выполняется:

.     (15.2)

и наилучшим выбором для избирателя будет величина x* (в случае если xmax и d фиксированы):

x*=d xmax  .        (15.3)

Формула (3) иллюстрирует тот факт, что избиратель вынужден мириться с потерями на уровне x*, которые зависят от максимальной величины xmax и ставки межвременного дисконтирования δ.

Вывод, который следует из этой максимально простой модели, заключается в том, что чем менее индивиды ценят будущее (т.е. чем больше d), тем с большим значением x* они должны мириться. Таким образом, при невысоких предпочтениях будущих периодов у политиков избиратели будут терпеть большие потери от их рентоориентированной деятельности, чем в случае более высоких предпочтений будущих периодов у политиков.

Другой вывод: при заданных значениях x* и d, в случае когда значение , возникает ситуация постоянной смены политических деятелей. Это чрезвычайно неблагоприятная ситуация для избирателя.

Таким образом, существует определенное пороговое значение xmaх, превышение которого создает крайне неблагоприятную ситуацию, связанную с максимально возможными потерями избирателя.

Простота данной модели ещё не позволяет наглядно проиллюстрировать механизм формирования политического делового цикла. Однако несмотря на крайнюю простоту модели, её применение к России способно помочь в анализе явлений политической действительности и получить нетривиальные результаты.

Приведем лишь два примера.

 

1) В 1995 году в выборах в Государственную Думу принимали участие 42 партии и блока, на выборах в 1999 г. – 26, из которых только около 5 принимали участие в выборах 1995 года.

Данный факт есть сигнал о том, что большинство политических деятелей предпочитают воспользоваться стратегией (1), т.е. получения максимально возможных выгод в первый срок, что, как было показано выше, крайне неэффективно для избирателей.

2) Россия (и многие страны "третьего мира") является символом коррупции в глазах западного обывателя. Как можно объяснить тот факт, что российские избиратели уже "привыкли" к "нечистоплотности" политиков? Что является причиной такого недопонимания ?

 

Термин "привыкли к нечистоплотности" политиков можно объяснить в рамках данной модели более высокими уровнями терпимости х*. В соответствии с формулой (3) оптимальный уровень терпимости избирателей определяется как x*=d xmax.

Можно утверждать, что для стран "третьего мира" значение xmax выше, чем в любой из развитых стран. Более того, можно с высокой достоверностью говорить, что и значение d для развивающихся стран более высокое (т.е. будущее в них ценится меньше). Таким образом, высокая терпимость к "грязным политикам" для развивающихся стран ― это способ борьбы с "ещё более грязными". Развивающиеся страны просто не могут позволить себе придерживаться западных стандартов организации политической жизни общества.

Всё вышесказанное относительно стран "третьего мира" также относится и к России.

Модель «политик-избиратель» с учетом трансакционных издержек

Основная идея дальнейшего развития модели заключается в том, что "найм" и "увольнение" политиков для общества связан с определенными затратами.

Говоря о трансакционных издержках проведения выборов, мы будем понимать процесс выборов в узком смысле, как процесс ведения переговоров, тогда в соответствии с классификацией Р. Коуза мы имеем дело с издержками ведения переговоров. В более широком смысле издержки проведения выборов подразумевают процесс обмена между избирателями и политиками, в котором голоса меняются на обещания, репутацию и т.д. "На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике – соглашаются платить налоги в обмен на блага, необходимые всем и каждому".

В дополнение к трансакционным издержкам откажемся от предпосылки о дискретном времени и рассмотрим модель с непрерывным временем, которое изменяется от 0 до + ¥ (данная предпосылка носит технический характер и необходима для более наглядной интерпретации результатов анализа).

Предположим, что в моменты времени te, когда

te = t0+ n*D , где n = 0, 1, 2, …,

издержки переизбрания равняются EC (election costs).

В другие моменты времени t, когда

t ¹ t0+ n*D , где n = 0, 1, 2, …,

издержки переизбрания равняются IC (impeachment costs).

При этом EC < IC, а   D — длительность одного срока политика.

Это означает, что существуют упорядоченные моменты времени (выборы), в которые возможна смена существующих деятелей (в случае, если они не удовлетворяют интересам индивидов) с достаточно низкими издержками, в другие же моменты времени эти издержки превышают издержки выборов. (Модель избрания, описанная ранее, есть частный случай данной ситуации, в котором EC = 0, IC ®¥ и D ® 0).

Как и раньше, в каждый момент времени t политик в состоянии получить xmax (в основе этой предпосылки лежат те же самые аргументы, как и в предыдущем случае). Полезность политика ― строго возрастающая функция от дисконтированного потока ренты.

Политик, как и раньше, максимизирует дисконтированный поток рентных платежей. Каждый момент времени политик имеет возможность получать хt Î [0, xmax]. При этом хt = 0 будет означать, что он не будет получать никакой ренты, т.е. доход, который он получал бы в случае равновесия на идеальном "политическом рынке" (хt = xmax), соответствует ситуации, при которой политик использует все возможности извлечения властной ренты.

Политик будет переизбран в случае, если суммарный поток рент после момента последнего избрания не превысит некоторой величины х*. Данное условие полностью соответствует ситуации, описанной ранее для одного периода времени, разница заключается лишь в том, что х* в данном случае отражает накопленные рентные платежи.

При этом политик будет досрочно отстранен, если его накопленная рента за период с последних выборов превысит х**, где х** — дополнительная "мера терпимости", описывающая поведение граждан общества: при превышении накопленной ренты за срок от последних выборов х** политик будет переизбран досрочно  (х**>x*).

Будем предполагать, что величины х*, х**, хmax, d и D однажды будучи выбраны, остаются постоянными на протяжении всего периода времени.

 

Механизм формирования оптимального политического делового цикла

Механизм формирования политического делового цикла

Рассмотрим возможное поведение политиков.

Политик, принимая решение о выборе стратегии, будет использовать критерий максимизации дисконтированного потока рентных платежей.

Для политика доступны следующие стратегии:

1. Стратегия "быстрой наживы": когда политик решает получать максимально возможную ренту в первый срок.

2. Стратегия "долговременного пребывания": когда он решает переизбираться каждый срок, бесконечное количество раз.

Доказательство того, что оптимальных промежуточных стратегий (когда он решает избираться на несколько сроков, а затем уйти) не существует, аналогично тому, что было проделано выше для более простой модели.

Выбор стратегии поведения будет зависеть от соотношения между x*, x** и xmaxD.

xmaxD ― это максимально возможный поток политической ренты за один срок.

Рассмотрим возможные случаи:

1) x*/ xmax < x**/ xmax < D .

Как было показано, возможны две стратегии поведения:

1. Стратегия "долговременного пребывания": политик каждый срок будет получать поток рентных платежей, равный х*. Максимизируя дисконтированный поток рентных платежей, политик в начале каждого периода будет стремиться максимально быстро получить свое х* (на это ему потребуется времени х*/хmax), а затем вести "кристально честную" деятельность, вплоть до новых выборов. Таким образом, политик будет получать рентные платежи в периоды от kD до kD + х*/хmax ,

где k = 0,1,2, ...

 

Дисконтированный поток платежей для данного случая представлен на рисунке 15.1а.

2. Стратегия "быстрой наживы": политик получает максимально возможную ренту в первой срок (см. рис. 15.1б). При этом политик будет получать ренту до момента импичмента, т.е. в период времени от 0 до х**/хмах.

Дисконтированный поток ренты представлен на рисунке 15.1б.

Потери от поиска ренты для избирателя будут большими в случае, когда политики выбирают стратегии "быстрой наживы", т.к. в ситуации "долговременного пребывания" возникают моменты времени, в которых политик не получает никакой политической ренты.

2) x*/ xmax < D < x**/ xmax  .

В данной ситуации стратегия "долговременного пребывания" будет приносить такой же поток ренты, как и в случае 1 (см. рис. 15.1а).

Но при использовании стратегии "быстрой наживы" момент перевыборов будет наступать раньше, чем импичмент.

Потери для членов общества от извлечения политической ренты будут крупными и в случае "быстрой наживы". Отличие от ситуации 1 будет в том, что переизбрание происходит с издержками EC, тогда как в первой ситуации переизбрание осуществлялось с издержками IC.

Рис. 15.1. Временная структура потоков ренты для двух случаев. (Верхний рисунок (а) соответствует случаю выбора политиком стратегии "долговременного пребывания", нижний (б) – ситуации, в которой политик выбирает стратегию "быстрой наживы". Одинаковой штриховкой показаны потоки ренты, принадлежащие одному и тому же политику.)

3) D < x*/ xmax < x**/ xmax  .

Это ситуация, в которой стратегии "долговременного пребывания" и "быстрой наживы" неразличимы, т.к. при таком параметре x* политик может себе позволить получать xmax в течение всего срока, и при этом он будет переизбран на следующий срок.

Анализ показывает, что для первых двух случаев (третий случай является скорее исключением, в рамках которого политику не нужно заботиться о своем переизбрании, т.к. его переизберут при любом исходе), когда у политика имеется возможность выбора собственной стратегии поведения, его стратегия "долговременного пребывания" и приводит к формированию традиционного политического делового цикла Нордхауза.

При этом политик сразу после выборов проводит политику, приносящую ему выгоды, т.е. извлекает собственную политическую ренту, после которого наступает период, когда он вынужден обеспечивать максимальное благосостояние избирателей (см. рис. 15.1а).

Структура рентных платежей, изображенная на рис. 15.1а, возникла из-за максимизации политиком дисконтированного потока, при предположении, что для избирателя все периоды одинаково ценны, т.е. мы смотрим на х* как на сумму всех потерь во все моменты t. В случае введения дисконтирующего фактора в уровень терпимости х*, полученный на рис. 15.1а, результат был бы ещё более строгим, т.к. у политика появился бы ещё аргумент в пользу того, что все выгоды надо получать в начале своего срока пребывания.

Как уже упоминалось в базовой модели и как будет показано дальше, именно стратегия "долгосрочного пребывания" будет желательна в большинстве случаев для избирателей.

Подобные рассуждения о механизмах формирования политического делового цикла не говорят нам, каким именно образом будет реализована процедура извлечения ренты политиком. Под данную схему подходят все разновидности циклов Нордхауза, а также некоторые другие механизмы.

Сразу после выборов следует период ужесточения политики, проводимой правительством (монетарной или фискальной). В терминах модели это соответствует потерям избирателей. Перед очередными выборами — политика расширения соответствует участку, при котором избиратель получает максимальный уровень дохода.

Так, например, перед выборами президента в 1996 году расширительная фискальная политика соответствовала участку с максимальными выгодами для избирателей. Обслуживание возросшего долга и высокие ставки процента оказались теми самыми механизмами, связывающими потери избирателей и выгоды действующего правительства от переизбрания президента Б. Ельцина.

Подобная схема также распространяется и на механизмы, связанные с объяснением политических деловых циклов через отсутствие информации у избирателей относительно типа правительства (например, благонамеренности). Правительство перед выборами проводит максимально "чистоплотную" политику, демонстрируя свою благонамеренность.

Существует ли оптимальный (с точки зрения избирателя) срок, на который следует выбирать политиков?

Оптимальный политический деловой цикл

Каким образом срок правления влияет на выбор стратегии политиков? Построим функции дисконтированных потоков ренты для двух стратегий в зависимости от D (длительности срока переизбрания). Аналитические выражения уже получены нами выше при рассмотрении стратегий политиков.

Возможно несколько случаев взаимного расположения функций дисконтированных потоков. На рис. 15.2 изображена ситуация, при которой экспоненциальный участок кривой "долговременного пребывания" пересекает постоянной участок кривой "быстрой наживы".

 

Рис. 15.2. Функции дисконтированных потоков ренты для двух стратегий в зависимости от длительности срока выборов. (Ситуация, в которой экспоненциальный участок кривой "долговременного пребывания" пересекает постоянный участок кривой "быстрой наживы".)

Жирной линией на рисунке изображена верхняя огибающая для этих двух кривых. Она показывает выбор политика в зависимости от существующей величины D. Как видно, в случае, когда D превышает определенную D*, — политик предпочитает использовать стратегию "быстрой наживы". Этот эффект возникает потому, что при увеличении сроков выборов (D), стратегия "долговременного пребывания" начинает приносить всё меньшую и меньшую выгоду, в то время как стратегия "быстрой наживы" при достаточно высоких значениях D уже не зависит от длительности срока, т.к. будет приводить к импичменту.

Другой случай рассмотрен на рисунке 15.3. В данной ситуации политик будет выбирать стратегию "быстрой наживы" ещё до ситуации импичмента, т.к. ещё возрастающие выгоды от получения максимальной ренты за первый срок уже превышают выгоды от "долговременного пребывания".

При этом D* лежит в интервале от x*/ xmax до x**/ xmax, что в точности соответствует случаю 2), рассмотренному в п. 15.4.1.

 

Рис. 15.3. Функции дисконтированных потоков ренты для двух стратегий в зависимости от длительности срока выборов. (Ситуация, в которой экспоненциальный участок кривой "долговременного пребывания" пересекает экспоненциальный участок кривой "быстрой наживы")

Влияние периода правления на положение избирателей. Определим, какое влияние оказывает изменение длительности сроков правления на положение избирателей.

Для этого построим функции потерь для избирателя.

Функция потери для избирателя, когда политик выбирает стратегию "долговременного пребывания":

L1 =	{	xmax + EC/D	при D < x*/ xmax	(15.8)
		(x*+EC)/D	при D ³ x*/ xmax

т.е. L – это потери, усредненные по времени.

Функция потерь определяется следующим образом:

Ситуация D < x*/ xmax соответствует случаю, когда политик, получая весь срок хmax, переизбирается на следующий срок. При этом каждый момент времени потери для избирателя составляют xmax и к ним добавляются потери от выборов, приведенные к одному моменту времени (см. рис. 15.4, стрелка 1).

Другой случай, при D ³ x*/ xmax, возникает, когда за срок выборов политик в состоянии полностью получить х*, поэтому средние потери за период будут складываться из общих потерь х* и затрат на выборы ЕС (см. рис.15.4, стрелка 2).

Потери для случая, когда политик выбирает стратегию "быстрой наживы", записываются как:

 

L2 =	{	xmax + EC/D	при D £ x**/ xmax	(15.9)
		xmax + IC/(x**/xmax) = xmax (1+ IC/x**)	при D > x**/ xmax

 

 

L2 строиться следующим образом:

Ситуация D £ x**/ xmax – случай, когда срок заканчивается раньше, чем наступает импичмент. Тогда каждый момент времени избиратель теряет xmax, и после истечения срока следуют выборы с издержками EC (см. рис. 15.4, стрелка 3).

 

В случае, когда D > x**/ xmax, политик вынужден уйти в отставку раньше срока D и при этом издержки перевыборов равняются IC (см. рис. 15.4, стрелка 4).

 

Рис. 15.4. Потери для репрезентативного избирателя при различных сроках выборов (L1 соответствует потерям при выборе политиком стратегии "долговременного пребывания"; L2 – "быстрой наживы").

Определение оптимального срока политического делового цикла. Попробуем определить оптимальный, с точки зрения избирателей, срок выборов. Решение об оптимальном сроке будем искать, анализируя выбор стратегии политиков и влияние его на положение избирателя.

Для этого, нам нужно минимизировать функцию потерь избирателя. Используя метод обратной индукции, начинаем наш анализ с конца: считая D фиксированным, определим оптимальную стратегию для политика (см. рис. 15.2). Зная функцию реакции политика на установленный срок D, минимизируем потери избирателя.

Наилучшим состоянием для избирателей было бы состояние, когда политик выбирет стратегию "долговременного пребывания", тогда необходимо было бы установить максимально возможное D. Однако максимально возможным D будет D* (см. рис. 15.2), после превышения которого политик предпочтет использовать стратегию "быстрой наживы".

Заметим, что возможна ситуация, при которой срок переизбрания равен D* и политик выбирает стратегию "долговременного пребывания", что не всегда является наилучшим решением.

В случае, когда D* < D1 (cм. рис. 15.4), для избирателя будет выгодно увеличивать D до x**/xmax. Это приведет к тому, что политики переключатся на стратегию "быстрой наживы". Однако такая ситуация будет всё же выгоднее, чем первое решение с D = D* и стратегией "долговременного пребывания".

Это объясняется тем, что потери для избирателя от частных перевыборов одного и того же политика будут превышать потери, которые были бы в случае более редкой смены разных политиков (даже при условии, что каждый из них всё свое время правления полностью получал бы xmax).

Таким образом, возможны два класса решений в зависимости от соотношений параметров.

Первый класс решений: время перевыборов должно выбираться в точке, в которой поток периодических (от выборов к выборам) дисконтированных рент будут равняться максимальному дисконтированному потоку ренты, полученной за один срок (D = D*), и политик выбирает стратегию "долговременного пребывания".

Второй класс решений: в случае использовании решения первого класса издержки от частых перевыборов превышают издержки от потерь, связанных с "недальновидностью" политиков, при этом решением будет установление срока перевыборов в точке, после которой последовал бы импичмент (D = x**/xmax).

Таким образом, оптимальной для избирателей является в большинстве случаев ситуация, при которой политик использует политику "долговременного пребывания", и лишь в исключительных случаях (при огромных издержках проведения выборов) для избирателя оптимальными становятся стратегии "быстрой наживы" политиков. При этом ни в каком из оптимальных деловых циклов не должно возникать ситуации с импичментом. Во втором случае (трансакционного порога) выборы должны проходить прямо перед ситуацией вынесения импичмента.

Последнюю ситуацию проанализируем более подробно. Она представляет для нас особый интерес, т.к. непосредственно связана с событиями, происходившими в России в 1999 году, когда Государственная Дума была уже на стадии вынесения импичмента президенту Б. Ельцину.

Недостоверность угрозы импичмента

Рассмотрим эффект, возникающий в ситуации, когда необходимо проводить импичмент (т.е. случай, когда накопленная рента достигла х**), однако до окончания срока остается немного времени и потери связанные с импичментом, будут даже выше, чем если предоставить политику возможность "дожить" до следующих выборов (забирая при этом максимальную ренту).

Ситуация, в которой

 IC – EC > xmax (D — x**/xmax) = xmaxD — x**,                  (15.11)

 характеризуется недостоверностью угрозы импичмента.

Выбор стратегии поведения политиком при недостоверности угрозы импичмента

В случае, когда выполняется условие (15.11), политик может ожидать, что ему не будет объявлен импичмент даже при превышении им накопленной ренты х**, т.к. проводить импичмент будет не в интересах избирателей. В теории игр подобные ситуации называются non credible threat (не достоверной угрозой).

Как данное ограничение повлияет на выбор политиком стратегии поведения?

Для политика это будет означать, что экспоненциальный участок кривой "быстрой наживы" будет продолжаться до D < (x** +IC-EC)/xmax, а не до D < x**/xmax, как было в случае достоверности импичмента.

Последствия показаны на рисунке 15.5.

Стрелочкой 1 (см. рис. 15.5) показан участок кривой, возникающий при недостоверности угрозы импичмента, т.е. политику оказываются доступны состояния с накопленной рентой, превышающей х**, однако при увеличении D выше, чем (x** +IC-EC)/xmax , будет наблюдаться разрыв функции дисконтированного потока ренты, связанный с переходом на процедуру импичмента.

 

Рис. 15.5. Влияние недостоверности угрозы импичмента на выбор стратегии политиком. (Жирной пунктирной линией показан участок кривой, возникающий при данном эффекте.)

Потери избирателя в ситуации недостоверности угрозы импичмента

Для общества выполнение условия (15.11) означает, что в каждый избирательный срок, если возникает ситуация, когда политик "перебирает" х**, избиратель не станет принимает решение об импичменте, т.к. возникающие при этом потери будут превышать максимальные потери, которые может причинить данный политик до окончания срока.

При этом изменится форма кривой потерь L2 таким образом, что её постоянный участок начнется лишь со значения D = (x** +IC-EC)/xmax.

На графике это будет выглядеть следующим образом (см. рис. 15.6). Стрелочкой 1 показан участок кривой, возникающий при недостоверности угрозы импичмента. Площадь заштрихованных прямоугольников на рис. 15.6. одинакова и равна IC-EC, т.е. выигрышу от перехода от процедуры импичмента к процедуре стандартного переизбрания.

 

Рис. 15.6. Влияние недостоверности угрозы импичмента на потери избирателей. (Жирной пунктирной линией показан участок кривой, возникающий при недостоверной угрозе импичмента.)

Избиратель будет "терпеть" превышение х** до тех пор, пока оно не будет равно потерям от рентоориентированного поведения за этот дополнительный период.

При этом новым решением задачи об оптимальном сроке правления будет :

D = x** +(IC-EC)/xmax   ,

т.е. учитывающее факт потерь от проведения импичмента.

Ситуацию в России 1999 года можно интерпретировать так: для части населения (в первую очередь социально незащищенных слоев, подверженных влиянию левых и патриотических партий) был превышен их порог терпимости х**, однако потери, связанные с издержками проведения импичмента, не позволили ему реализоваться.

Из всего сказанного следует несколько выводов:

Необходимо отметить тот факт, что механизмы представительной демократии, о которых так долго говорили, оказываются реально работающими в условиях российской действительности. Проблема заключается в том, что западная система политического устройства, наложенная на реалии российского общества, приводит к серьезным проблемам.

Возникают крайне неэффективные состояния, связанные с тем, что политическим лидерам оказывается выгодно максимально полно воспользоваться преимуществами их  сегодняшнего положения и не думать о будущем. Основными причинами этого являются низкие предпочтения будущих периодов и значительные размеры доступной властной ренты.

В рамках рассмотренной модели российская ситуация подпадает скорее под случай, при котором существующий срок превышает оптимальный (он будет значительно короче из-за высоких значений максимально доступной властной ренты xmax и низких предпочтений будущих периодов). Дополнительным сигналом в пользу подобного заключения является ситуация вокруг импичмента, которая в оптимальном случае "долговременного пребывания" политика у власти просто не возникает. Последние выборы региональных лидеров от 1 декабря 2000 года, ― ещё одно очередное свидетельство этого факта (из 11 вновь выбранных губернаторов лишь 3-е были переизбраны на следующий срок).

Было бы наивно искать выходы из сложившейся ситуации сокращением сроков выборов: из-за огромных издержек подобные решения практически недоступны. К тому же теоретические модели, подобно описанной, в высшей мере упрощают действительность для демонстрации отдельных её механизмов и взаимосвязей.

Понимая всё это, в качестве "конкретных" мер можно предложить дальнейшее проведение реформы власти, направленной на увеличение её "прозрачности", стабилизацию как в политической, так и в экономической сфере, способствующую формированию общества, смотрящего в будущее, а не только в прошлое и настоящее.