Рассуждения и планы французских экономистов.

Рассуждения и планы французских экономистов носили преимущественно именно этот характер. Сама идея, однако, впервые возникла в Англии и временами вновь всплывала в нашей стране, конечно не без изменений. Имена и заслуги некоторых писателей этого направления в прошлом и в настоящем не позволяют мне с легкостью говорить о них самих и об их системах. Но я лишен сейчас возможности останавливаться на их подробном рассмотрении и вынужден оказаться сейчас несколько догматичным, заявив, что все эти представления о неподдающихся обложению категориях доходов в высшей степени обманчивы. Налоги не всегда платятся теми, на кого они возложены, их окончательный источник не всегда совпадает с их видимым источником, но тем не менее нет ни одного класса общества, каково бы ни было его положение или род занятий, который не мог бы быть привлечен к несению своей доли общественных тягот. Конкретная доля, падающая на каждый класс и выраженная в ее отношении к валовому доходу этого класса, оказывается весьма различной в связи с изменениями в состоянии общества, в экономической структуре нации. И определение финансовой плодотворности различных классов на различных ступенях развития нации представляет проблему величайшей важности. Результаты такого определения поучительны с моральной, политической точек зрения в неменьшей степени, чем с экономической.
Однако, на этих результатах я не могу сколько-нибудь пространно останавливаться. Крупным уроком в этом вопросе представляется важное значение, на всех ступенях развития, большинства нации, — того, что носит название низших классов. Мы можем взять в качестве примеров Россию и Англию. Не будет преувеличением сказать, что (отвлекаясь от развития высших и средних классов), если бы трудящиеся классы Российской империи могли быть поставлены на уровень средних английских работников, если бы их потребление можно было сделать таким же или подобным, то финансовые ресурсы, ежегодный государственный доход России и ее политическая сила и влияние возросли бы в гораздо большей степени, нежели в том случае, если бы она завоевала другую империю, столь же обширную и населенную, как она сама, но находящуюся в таком же положении, хотя такая империя и составила бы значительную часть всего мира.