ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование моделей федерализма связано с выявлением степени их демократичности и эффективности, определением неиспользованных резервов и путей применения с учетом специфики государств. Значительный резерв демократизации и оптимизации российской модели федерализма заключается в совершенствовании конституционных основ российского федерализма и создании правовых гарантий их реализации. Анализ современного состояния конституционных основ российского федерализма, и в частности конституционного регулирования принципов федеративного устройства, системы разделения государственной власти и ответственности во взаимоотношениях Федерации и ее субъектов, свидетельствует о том, что вопрос о создании конституционных гарантий эффективного и демократического федерализма остается весьма многогранной и достаточно сложной для современной России проблемой.

Мировая практика свидетельствует об определенных традициях, складывающихся в понимании договорной самоуправленческой природы федеративного государства, о наличии закономерностей в использовании правовых форм его обеспечения и прежде всего о важности формирования .конституционных основ федерализма. Думается, что с принятием Конституции Российской Федерации 1993 года имеются основания утверждать о создании предпосылок становления и развития России как договорной самоуправленческой конституционно-договорной федерации. Успех дальнейшей эволюции в этом направлении зависит от того, насколько своевременно и обоснованно будут устранены препятствия, ограничивающие возможности развития федеративной природы России на основе отношений согласия (договора) и самоуправления, обеспечиваемых нормами федеральной Конституции и их приоритетом.

Особенности организации федеративных отношений в конкретных государствах, отдельных элементов и типов связей в системе разделения государственной власти по вертикали говорят о многообразии современных моделей федерализма. Их изучение, с точки зрения оценки степени демократичности и эффективности, свидетельствует о важности ориентации на развитие моделей более высокого уровня организации федеративных отношений. В этом смысле предпочтение должно отдаваться моделям нецентрализованного, кооперативного, симметричного федерализма, допускающего лишь объективно заданные элементы асимметрии; федерализма, основанного на территориальном принципе организации государственной власти по вертикали и использующего национальный принцип территориальной организации лишь в случаях, если это обусловлено объективными факторами и если при этом не нарушаются права и свободы человека и гражданина, принципы равноправия субъектов федерации, равноправия и самоопределения народов.

Рассмотрение современной конституционной модели российского федерализма с точки зрения вышеобозначенных критериев дает основание считать ее более прогрессивной по сравнению с ранее существовавшей конституционной моделью государственного устройства России. В то же время вряд ли следует рассматривать действующую конституционную модель как окончательное решение вопроса о федеративном устройстве России. Сопоставление особенностей конституционной модели российского федерализма с общими чертами, выявленными как прогрессивные при оценке современных моделей федерализма, созданных мировой практикой, дает основание полагать, что российская модель имеет в значительной мере переходный характер. В ней наблюдается сочетание централизации и нецентрализации, дуалистических и кооперативных отношений. О неустойчивости отечественной формулы федерализма свидетельствует также попытка найти компромисс между принципом равноправия субъектов Российской Федерации и различиями в их государственно-правовой природе; между территориальными и национальными факторами при организации государственного устройства России. Переходный характер российской модели федерализма имеет тем не менее ориентацию на развитие в сторону демократизации и повышения эффективности федеративных связей. Снятие препятствий в этом направлении обусловлено успехом в устранении противоречий, вызванных как объективными причинами временного характера, так и искусственно созданными барьерами, конструктивные пути ликвидации которых возможны и реальны.

Комплексное исследование формально-юридической модели и фактических отношений между Федерацией и ее субъектами, складывающихся в процессе ее реализации, позволяет сделать вывод о значительной степени "коллизионности" и в определенной мере пробельности конституционных основ российского федерализма. Можно было бы выделить по меньшей мере четыре уровня конституционно-правовых проблем, не позволяющих говорить об эффективном функционировании конституционной модели разделения государственной власти между Федерацией и ее субъектами.

Во-первых, правовые коллизии и пробелы содержатся в нормах самой федеральной Конституции. Закрепленная в Конституции России модель федеративного устройства концептуально не выдержана до конца, так как есть продукт отражения противоречий в российском обществе. Данная модель не дает ответы на целый ряд ключевых вопросов, по которым сохраняются разногласия в практике конституционного строительства. Что предопределяет правовую основу федеративных отношений в России: российская Конституция или Федеративный договор? Как совместить принцип равноправия субъектов Российской Федерации с дифференцированным подходом к определению их статуса в договорных отношениях и в текущем законодательном регулировании? Что имеет приоритетное действие: федеральный закон, разграничивающий компетенцию по предметам ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, или двусторонний договор, содержащий иные нормы в отношении субъекта Федерации, с которым данный договор подписан федеральными органами? Каковы реальные рычаги ответственности Федерации и ее субъектов за ненадлежащее осуществление закрепленной за ними государственной власти?

Сегодня уже достаточно ясно, что в федеральной Конституции необходимо скорректировать юридическую формализацию основных принципов федеративного устройства и правовых форм регулирования федеративных отношений, круг предметов ведения, определить основные принципы, формы и процедуру разграничения и реализации компетенции по предметам совместного ведения, установить основы публично-правовой ответственности Федерации и ее субъектов за ненадлежащее осуществление разделенной по вертикали государственной власти.

Совершенствование федеральной Конституции позволит в некоторой мере снять основную часть противоречий, составляющих второй уровень конституционно-правовых проблем, — правовые коллизии между Конституцией Российской Федерации и договорами, соглашениями, заключаемыми между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Существенный фактор развития антиконституционных договорных отношении кроется в правовом менталитете федеральных властей и властей субъектов Федерации, недооценивающих опасность процесса подписания двусторонних договоров, все больше разрушающего конституционное пространство и запутывающего правовой механизм разделения и реализации государственной власти по вертикали.

Третий уровень конституционно-правовых проблем составляют противоречия между федеральной конституционной моделью разделения государственной власти и тем, как она конкретизируется в федеральном текущем законодательстве. Наблюдается непоследовательность федеральных властей в политике текущего законодательного регулирования федеративных отношений. В федеральных актах нарушаются нормы российской Конституции, ущемляется конституционный статус субъектов Федерации.

Наконец, четвертый уровень конституционно-правовых проблем проявляется в значительности коллизий между федеральной Конституцией и федеральным законодательством, с одной стороны, и конституциями (уставами), а также текущим законодательством субъектов Российской Федерации — с другой. Правовой нигилизм федеральных властей в свою очередь отражается на законотворчестве субъектов Федерации. Не могут не настораживать достаточная распространенность нарушений в конституционном (уставном) и текущем законотворчестве субъектов Российской Федерации конституционных основ российского федерализма. Органы государственной власти отдельных субъектов Федерации, не соглашаясь с федеральной моделью, нередко игнорируют положения российской Конституции, нормы федеральных актов, закрепляя собственное видение правового регулирования конституционных принципов федерализма, системы разделения государственной власти между Федерацией и ее субъектами.

Таким образом, "фактическая" система разделения власти сегодня в значительной мере не совпадает с "формально-юридической" конституционной моделью. Наблюдается существенный разрыв между закрепленными в Конституции РФ нормами и фактически сложившейся системой разделения государственной власти по вертикали на основе иных форм правового регулирования. Отклонения на федеральном уровне и в субъектах Федерации от конституционно-заданной модели означают, что государственность на основе федерализма еще не сформирована в России в необходимой мере. И после принятия новой федеральной Конституции становление России как Федерации продолжается, а поиск оптимальной парадигмы федерализма сохраняет свою актуальность.

Вместе с тем нельзя не заметить, что за период, прошедший после принятия Конституции 1993 года, накоплен немалый опыт законотворчества и правоприменения, связанный с попыткой реализовать и конкретизировать установленную в Конституции России модель федерализма. Более выпукло обозначились проблемы, которые нужно решать в первую очередь, и пути их осуществления. Все это вселяет оптимизм в отношении того, что уроки прошлого будут учтены, что в итоге будет проводиться более эффективная правовая политика по созданию оптимальной и демократичной модели федерализма, не только приспособленная к современным российским реалиям, но и создающая перспективу стабильного укрепления российской государственности. На протяжении длительной истории российская государственность примеряла разные модели государственного устройства. Удастся ли наконец в современный период приблизиться к решению, наиболее адекватно удовлетворяющему ее потребности? Мир, согласие и гармония в отношениях между Федерацией и ее субъектами желанны для России именно потому, что стороны этих отношений — две части одного целого — российского государства. Хочется надеяться, что так и будет.