§ 3. Политико-правовые воззрения Даниила Заточника

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 
17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 
34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 
51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 
68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 
85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 
102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 
119 120 121 122 123 124 125 126 127 

Традиции русской политической мысли домонгольского периода нашли свое выражение в произведении, приписываемом Даниилу Заточнику и появившемуся в период феодальной раздробленности. По-видимому, в конце XII или начале XIII в., когда центры русской политической жизни переместились из Южной Руси в Северо-Восточную. Слух о завоевательных походах монгольского государства уже распространился по русским землям, и страх перед этим событием выражен Даниилом в словах: «Не дай же, Господи, в полон земли нашей языком (народом. – Н. 3.), не знающим Бога».

Произведение Даниила выражало тенденции, направленные на укрепление великокняжеской власти, способной преодолеть внутренние раздоры и подготовить страну к обороне от завоевателей. Даниил принадлежал к привилегированным кругам, но

История политических и правовых учений. Под ред. В. С. Нерсесянца. – М.: ИНФРА • М, 1998. С. 159

его личная судьба сложилась неудачно, и ему пришлось испытать на себе немилость правителя. Он упоминает о потере своего состояния: «...не ста обилие посреде дома моего» – и исчезла возможность ставить трапезу перед друзьями: «зане не поставлях перед ними трапезу с многоразличными брашны». В другом случае он также говорит о нищете, постигшей его, как о событии, разрушившем его прежнее состояние: «рассыпался живот мой, яко же Хананейских царь буест, и покры мя нищета, яко Черное море фараона». Вполне возможно, что Даниил совершил какието проступки и познал суровую княжескую немилость, связанную с переменой сословного состояния, потому что оказался он в великой нужде, печали и «под рабским ярмом», а может быть, даже и при ограничении личной свободы (в Соловецком списке «Моления» указывается, что Даниил «седяше заточен на Беле озере»). Перемена сословного состояния позволила ему глубже понять современную социально-политическую действительность, сплетая личную судьбу с судьбой своей земли.

Центральной политической идеей произведения, его стержнем служит образ великого князя. Он явно идеализирован в традициях, разработанных в русской политической литературе. Князь привлекателен внешне («глас сладок», а «образ красен»), он милостив (рука его всегда «простерта на подаяние убогим»). Управление князя крепко и справедливо («дуб крепок множеством корения, тако и град наш твоею державою»). Князь выступает как верховный глава всем своим людям («кораблю глава кормник, а ты, князь, людем своим»); если его власть организована плохо и в державе отсутствуют порядок и управление, а, напротив, существует «безнарядие»,– в этом случае и сильное государство может погибнуть, поэтому важно не только верховенство князя, но и хорошо организованное управление («град наш крепится основанием»).

В духе традиций русской политической мысли Даниил последовательно проводит мысль о необходимости князю иметь при себе «думцев» и опираться на их Совет (Думу). Советники должны быть умны и справедливы и всегда действовать по закону («правде»), а князю необходимо уметь их выбирать. Не обязательно привлекать только старых и опытных, ибо дело не в возрасте и опыте, а в уме. Сам автор «юн возраст» имеет, но зато обладает «старым смыслом». Эти положения со всей очевидностью показывают, что форма власти у Даниила близка к идеалу Мономаха: великий князь решает дела с мудрыми

История политических и правовых учений. Под ред. В. С. Нерсесянца. – М.: ИНФРА • М, 1998. С. 160

советниками, и такой порядок укрепляет «грады и полки» и «державы».

Князь должен иметь хорошее войско, так как его «богатство во множестве храбрых и мудрых людей». Не златом и серебром должен он похваляться, «но множеством воев». Управление войском следует поручать мудрому военачальнику, ибо «мудрых полки сильны, а безумных храбры, но не умны, и на них бывает победа».

Даниил говорит и о необходимости «царской грозы», но эта гроза не реализация самовластья, а, напротив, признак дееспособности и надежности верховной власти для подданных, поскольку именно их «царская гроза» ограждает «яко оградом твердым». Она обращена не против подданных, а в их защиту. «Гроза» действенна не только против внешних врагов, но и лиц, творящих беззаконие внутри страны, и с ее помощью должна восстанавливаться нарушенная справедливость. Такая постановка вопроса естественно подразумевает и наказание для всех творящих «неправду».

Боярское самоуправство осуждается автором. Оно беззаконно, несправедливо, порождает в державе неурядицу. Боярин и князь противопоставляются друг другу с явным предпочтением последнего. Боярское засилье ведет к прямому ущербу верховной власти: «конь тучен яко враг смыслит на князя злое», а «боярин богат и силен, и он на князя своего мыслит все злое».

Эти слова явно свидетельствуют об осуждении Даниилом политики феодальной раздробленности и желании видеть свою державу сильной, единой, управляемой мудрым и смелым князем, опирающимся на Совет «думцев» и представляющим своей властью опору и защиту всем подданным. Причем его интересует только охрана и защита своей земли, а не завоевательные походы, которые часто кончаются гибельно: «много бо ополчаются на большие грады и со своих меньших сседают».

Поддержка Даниилом сильной великокняжеской власти предполагала ограничение полномочий местных феодалов, что соответствовало главной задаче того времени – объединению всех русских земель под властью великого князя.

Впоследствии к его труду обращались многие русские мыслители других эпох.