§ 3. Конституционные основы общественного строя

Конституционные основы общественного строя КНР со­держатся во введении и гл. 1 "Общие положения". При трак­товке конституционных норм в КНР исходят из оценки совре­менного этапа развития китайского общества как "начальной стадии социализма" (XIII съезд КПК, октябрь 1987 г.), который продлится около ста лет (отсчет ведется от середины 50-х гг.). Во введении (в редакции 1999 г.), как уже указывалось, об этом говорится еще менее определенно: "Китай будет в тече­ние длительного времени находиться на начальной стадии со­циализма".

1. Конституционное регулирование экономических отношений

Экономическая система. В российской литерату­ре отмечалось, что "китайский вариант социалистического то­талитаризма продемонстрировал больший потенциал трансформируемости, чем его советский вариант"*. Особенно наглядно это видно на примере экономической системы и ее конституци­онной регламентации. В Конституции КНР содержатся многие традиционные для социалистического государства нормы, и тем не менее конституционная модель экономики социалистического государства в КНР имеет модернизированный характер.

* Оникиенко Л. Ф. Экономика впереди политики // Авторитаризм и де­мократия в развивающихся странах. М., 1996. С. 205.

Конституции социалистических стран, как правило, содер­жали характеристику социалистической системы хозяйства, или социалистической экономической системы. Эта характери­стика (в зависимости от оценки соответствующей коммунистической партией этапа, на котором находилась страна) давалась в двух вариантах: в первом варианте о социалистической эко­номике говорилось как о свершившемся факте, тогда как вто­рой вариант конституционной характеристики экономической системы отражал переход к социалистической экономике. Фор­мулировки Конституции КНР сочетают оба подхода.

С одной стороны, часть первая ст. 6 Конституции гласит: "Основа социалистической экономической системы Китайской Народной Республики — социалистическая общественная соб­ственность на средства производства, то есть общенародная собственность и коллективная собственность трудящихся масс". Из этого положения можно сделать вывод, что социалисти­ческая экономическая система уже сложилась. Однако новая, третья, часть этой же статьи, перекликается с содержащим­ся во введении положением о длительном нахождении страны на начальной стадии социализма и устанавливает: "На началь­ной стадии социализма государство поддерживает экономичес­кую систему, при которой общественная собственность доми­нирует и другие формы собственности развиваются параллель­но, придерживается системы, при которой распределение по труду доминирует при сосуществовании с другими способами распределения". В противоречивости этих положений получа­ет отражение курс КПК на отход от традиционного для соци­алистических стран форсирования развития социалистических отношений к известной их консервации на достигнутом уров­не в течение неопределенного времени в сочетании с разви­тием рыночных отношений.

Поскольку в Китае предпринимаются усилия по форми­рованию рыночной сферы функционирования государственных предприятий и других субъектов хозяйствования, на консти­туционном уровне нашел отражение вопрос о соотношении плана и рынка. До марта 1993 г. ст. 15 Конституции КНР гласи­ла: "Государство на основе социалистической собственности ведет плановое хозяйство. С помощью всесторонне сбалансиро­ванных экономических планов и вспомогательной роли рыноч­ного регулирования государство гарантирует пропорциональ­ное, гармоничное развитие народного хозяйства". До XIV съезда КПК (1992 г.) рыночный социализм типа югославской модели объявлялся неприемлемым для Китая, но начиная с XIV съезда в партийных документах говорится уже о социалистической рыночной экономике. По мнению китайского автора Цзо Чанцина, основные особенности новой системы социалистической рыночной экономики сводятся к следующему:

— распределение ресурсов при использовании рыночного механизма;

— самостоятельность хозяйственных предприятий;

— четкое определение прав собственности;

— создание рынка факторов производства;

— косвенный макроэкономический контроль правитель­ства;

— разработка законодательства, регламентирующего хо­зяйственную деятельность*.

* См.: Цзо Чанцин. Создание новой системы социалистической рыночной экономики // Проблемы Дальнего Востока. 1993. № 2. С. 77—78.

Социалистический характер экономики Китая проявляет­ся, по мнению китайских экономистов, прежде всего в доми­нировании государственной собственности в народном хозяй­стве страны и ведущей роли принципа распределения по тру­ду. Вместе с тем формулировка Конституции делает возможным и акцент на рыночном характере преобразований, "допускает различные толкования, ее трактовка может меняться в зави­симости от задач экономической политики китайского руко­водства и практических потребностей реформы"*.

* К итогам XIV съезда КПК. Круглый стол ИДВ // Проблемы Дальнего Востока. 1993. № 1. С. 41.

Политическая установка КПК на создание социалистичес­кой рыночной экономики получила конституционное оформле­ние. Статья 15 Конституции в редакции 1993 г. гласит:

"Государство осуществляет социалистическое рыночное хозяйство. Государство усиливает законодательную деятельность в области экономики, совершенствует макрорегулирование.

Государство в соответствии с законом запрещает любым организациям или отдельным лицам нарушать экономический строй общества".

Следует отметить, что положения о социалистической ры­ночной экономике появились несколько раньше в Конститу­ции другой социалистической страны — в Конституции СРВ 1992 г.*

* Статья 15 вьетнамской Конституции гласит: "Государство управляет многоукладной экономикой товарного производства и развивает ее на основе рыночного механизма и социалистической ориентации. Многоук­ладная экономика с разными ее формами организации производства и предпринимательства основывается на общенародной, коллективной, частной собственности, среди которых общенародная и коллективная собственность являются основными".

Особенность Конституции КНР заключается и в том, что она регулирует такой, казалось бы, частный институт хозяйства, как семейный подряд. Часть первая ст. 8 Конституции в редакции 1999 г. устанавливает: "Сельские коллективные хо­зяйственные организации осуществляют двухуровневую систе­му хозяйствования, основой которой является семейный под­ряд. В деревне различные формы кооперативного хозяйства в виде производственной, снабженческо-сбытовой, кредитной, потребительской и других форм кооперации представляют со­бой социалистический сектор экономики, основанный на сис­теме коллективной собственности трудящихся масс".

Выше мы уже отметили и другую особенность Конститу­ции — допуск иностранного капитала.

Собственность. Стремление социалистического госу­дарства возможно детальнее регулировать и контролировать общественные отношения особенно ярко проявляется в под­ходе к регулированию собственности. Для конституций социа­листических стран характерно перечисление и подробная ха­рактеристика форм собственности.

Многообразие форм собственности в Китае прямо связы­вается с особенностями переходного периода. Конституцион­ное регулирование отражает разрешительный подход к фор­мам собственности: упор делается на закрепление правового статуса отдельных форм собственности, далеко не равноправ­ных. Так, наряду с вышеприведенной характеристикой обще­ственной собственности на средства производства как основы  экономической системы в ст. 7 Конституции установлено, что государственный сектор экономики — "руководящая сила в народном хозяйстве", а различные формы кооперативной соб­ственности (несельскохозяйственной) рассматриваются как со­циалистический сектор хозяйства (часть вторая ст. 8). О кон­ституционной характеристике необщественного сектора (ин­дивидуального и частного) выше также говорилось. Она означает официальное признание эффективности частного предпринимательства, что само по себе ново для государ­ства, идущего по социалистическому пути.

Что касается собственности граждан, об охране которой сказано в части первой ст. 13 Конституции, то здесь, судя по перечислению объектов, имеется в виду так называемая лич­ная, т. е. потребительская, собственность, хотя во второй час­ти этой статьи сказано о праве наследования частной соб­ственности, которая, по марксистской терминологии, охваты­вает прежде всего средства производства.

В Конституции КНР сохранились довольно детальные нормы об объектах собственности, что также в целом характерно для социалистических конституций, но само регулиро­вание статуса отдельных категорий этих объектов обладает спецификой.

Объекты государственной собственности определены в ст. 9 Конституции, согласно которой "недра, воды, леса, горы, сте­пи, целинные земли, отмели и другие природные ресурсы являются государственной, то есть общенародной, собствен­ностью". Правда, здесь же предусмотрена возможность нахож­дения лесов, гор, степей, целинных земель и отмелей в соб­ственности коллективной.

Своеобразно регулирование китайской Конституцией та­кого объекта собственности, как земля. В Китае, как извест­но, крайне мало сельскохозяйственных земель, так как зна­чительная часть территории страны занята горами и непригод­на для ведения сельского хозяйства. Земля может находиться только в государственной или коллективной собственности. Согласно частям первой-четвертой ст. 10 Конституции земля в городах принадлежит государству, а в деревнях и пригоро­дах (за исключением участков, принадлежащих по закону го­сударству), а также земля под жилыми постройками, приуса­дебные земельные и горные участки являются коллективной собственностью. Любым организациям или отдельным лицам запрещены присвоение, купля-продажа, аренда или незакон­ная передача земли в другой форме. Государство же может в соответствии с законом реквизировать земли на общественные нужды. Право землепользования может передаваться в соот­ветствии с законом.

К объектам собственности граждан относятся законные доходы, сбережения, жилище. Этот перечень открытый.

Кроме того, в части первой ст. 8 специально указывается, что трудящиеся, участвующие в сельских коллективных хозяй­ственных организациях, могут "разводить собственный скот".

Экономическая политика. В соответствии с социа­листической традицией в Конституции КНР большое внимание уделено регулированию экономической политики и хозяйствен­но-организаторской деятельности государства. В Конституции предусмотрены или из нее вытекают такие цели экономиче­ской политики государства, как:

— совершенствование макрорегулирования (ст. 15);

— усиление законодательной деятельности в области эко­номики (ст. 15);

— обеспечение целостности экономического строя обще­ства (запрещение его нарушения — ст. 15);

— охрана различных форм собственности (ст. 11, 12, 13);

— рациональное распределение средств накопления и потребления (ст. 14);

— совершенствование систем управления экономикой и управления предприятиями (ст. 14);

— повышение производительности и улучшение органи­зации труда (ст. 14).

Кроме того, в Конституции нашла отражение экономичес­кая стратегия государства по использованию достижений на­уки и техники, созданию условий для их развития (ст. 14).

Конституция КНР устанавливает также основы компетен­ции государственных органов в сфере экономики.

2. Конституционное регулирование социальных и духовно-культурных отношений

Социальная политика. Конституция КНР и доку­менты КПК оперируют крупными социально-структурными общностями как наиболее значимыми для китайского общества и для управления им: используются такие привычные для со­циалистического "конституционализма" понятия, как классы, рабочие, крестьяне, интеллигенция, народы. Так, во введе­нии к Конституции записано, что "в деле социалистического строительства необходимо опираться на рабочих, крестьян и интеллигенцию...". Действительно, в период господства идеа­лов "большого котла" и "железной плошки", нивелировки по­требностей населения и искусственного поддержания однород­ности их интересов классы выступали как наиболее социально значимые структуры китайского общества.

Экономическая реформа стимулировала осознание специ­фичности интересов различных слоев и групп. Исследования социологов показывают, что представители различных слоев населения все чаще идентифицируют себя не с каким-либо классом (а следовательно, не поддерживают его политические и социальные установки и программы), а с иными социокультурными общностями (по национальности, образованию, воз­расту и т. д.): все отчетливее осознает свои специфические интересы молодежь, формируются этноконфессиональные общности, кадровые специалисты, служащие государственно­го аппарата, преподаватели все чаще пишут о превращении интеллигенции в самую прогрессивную общественную силу*. Вследствие огромной численности населения КНР каждая из таких общностей бывает равна по своей численности населе­нию крупного европейского государства. В КНР, например, проживает свыше 120 млн. человек в возрасте свыше 60 лет, имеющих в силу этого общие интересы прежде всего в сфе­ре здравоохранения и социального обеспечения***.

* Подробнее см.: Зотов В. Е. Реформа в Китае глазами китайцев: опро­сы общественного мнения в КНР // Народы Азии и Африки. 1989. № 6.

** По китайским данным, 60% из них содержатся за счет детей, около 25% — за счет собственных доходов, 15% — за счет пенсий (см.: Кокарев К. Традиционная политическая культура Китая и современность // Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 2. С. 59—60).

Реальную и острую социальную проблему представляет собой в КНР безработица, которая, по оценкам специалис­тов, должна была охватить в 2000 г. 268 млн. человек*. И хотя согласно частям второй и четвертой ст. 42 Конституции "госу­дарство различными путями создает условия для трудоуст­ройства, улучшает охрану и условия труда, а также на основе развития производства повышает оплату труда и материальное благосостояние трудящихся", а кроме того, "осуществляет не­обходимое трудовое обучение граждан до устройства их на ра­боту", выполнение государством этих конституционных обя­занностей в Китае (как, впрочем, и во многих других странах) еще весьма далеко от завершения.

* Там же. С. 66.

Согласно ст. 43 Конституции, государство улучшает усло­вия для отдыха и укрепления здоровья трудящихся, устанав­ливает для рабочих и служащих рабочее время и систему от­пусков. В трудовом законодательстве КНР рабочее время и система отпусков действительно урегулированы, а улучшение условий для отдыха и укрепления здоровья — задача, которая вряд ли когда-нибудь может считаться завершенной. Это ти­пичная "материальная гарантия", за результаты которой ник­то ни с кого спросить не может.

В ст. 44 и 45 Конституции сформулированы задачи госу­дарства, а подчас и общества в области социального обеспече­ния. Так, государство в соответствии с законом устанавливает порядок ухода на пенсию рабочих и служащих (только!), при­том что "государство и общество обеспечивают пенсионеров". На государство возложена задача развивать социальное стра­хование, общественное вспомоществование и медико-санитар­ное обслуживание, государство и общество должны обеспе­чивать инвалидов из числа военнослужащих, оказывать мате­риальную помощь семьям павших героев, предоставлять льготы семьям военнослужащих, помогать слепым, глухим, немым и другим гражданам-инвалидам в устройстве на работу, полу­чении средств на жизнь, получении образования.

Несмотря на громадное преобладание в населении Китая основного этноса хань (так себя называют китайцы), страна все же относится к числу многонациональных, тем более что подчас при относительно низком проценте в населении числен­ность отдельных народов составляет многие миллионы людей, которые порой проживают на обширных территориях. В обла­сти межнациональных отношений, особенно в период "куль­турной революции", было совершено немало преступлений, связанных с насильственной китаизацией. Поэтому Конститу­ция не могла оставить без внимания эту проблему. В ст. 4 сформулированы основные принципы национальной политики государства:

— равноправие национальностей, запрещение националь­ной дискриминации и угнетения, действий, подрывающих спло­ченность национальностей, свобода употребления и развития национального языка и письменности, сохранения и изменения нравов и обычаев;

— государственная гарантия законных прав и интересов малочисленных национальностей, помощь районам их прожи­вания в ускорении темпов экономического и культурного раз­вития, районная автономия в районах их компактного прожи­вания.

Часть первая ст. 49 обязывает государство охранять брак, семью, материнство и детство, а часть вторая ст. 46 — обес­печивать всестороннее нравственное, умственное и физичес­кое развитие молодежи, подростков и детей. В ст. 48 указано, что женщины пользуются равными с мужчинами правами во всех областях политической, экономической, культурной, об­щественной и семейной жизни, а государство охраняет права и интересы женщин, обеспечивает им равную с мужчинами плату за равный труд, воспитывает и выдвигает кадровых работников из числа женщин. В какой мере это реализуется, можно видеть хотя бы из того факта, что в руководстве стра­ны за полвека после победы коммунистов в гражданской вой­не не было и нет женщин, за исключением Цзян Цин, кото­рая выдвинулась во время "культурной революции" благода­ря тому, что была супругой руководителя КНР Мао Цзэдуна.

В ст. 9 (часть вторая) и 26 особое внимание уделено при­родоохранной деятельности государства и его деятельности по оздоровлению окружающей среды.

Духовно-культурные отношения — одна из сфер, которые КПК стремится наиболее жестко контролиро­вать, и поэтому на конституционном уровне им уделено боль­шое внимание. Статьи 19, 20, 22, 23, 24, 26 регулируют раз­личные аспекты духовно-культурных отношений: просвещение и образование, распространение китайского языка, развитие науки, литературы и искусства, печати, радио, телевидения, издательского дела, библиотек, музеев, домов культуры и дру­гих культурных учреждений, охрану исторических достоприме­чательностей, ценных памятников культуры и другого важного исторического и культурного наследия, подготовку специалис­тов и др. В Конституции зафиксирована широкомасштабная программа деятельности государства в этой области, причем ни о какой частной инициативе, в отличие от экономики, не упоминается. Очевидно, что сфера, находящаяся полностью в руках социалистического государства, может развиваться толь­ко как социалистическая, тем не менее в некоторых, видимо, наиболее важных, по мнению законодателя, статьях Консти­туции на это указывается дополнительно.

Во введении к Конституции сказано, что народы всех на­циональностей Китая, руководимые КПК и "вооруженные марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопина" (редакция 1999 г.), будут и впредь, в частности, от­стаивать демократическую диктатуру народа и социалистиче­ский путь, сохранять курс на реформы и открытость. В духов­но-культурной области, как видно из Конституции и тем бо­лее из практики, господствует пока что диктатура, монополия одной, хотя и противоречивой, идеологии, безапелляционным толкователем которой выступает руководство КПК.

Так, в ст. 19 Конституции говорится о том, что государ­ство развивает дело социалистического образования. Создавая учебные заведения, оно осуществляет всеобщее начальное образование, развивает среднее, профессиональное и высшее образование, дошкольное воспитание. Расширяя сеть просве­тительных учреждений, оно ликвидирует неграмотность, про­водит политическое (в первую очередь!), общеобразовательное, научно-техническое, профессиональное обучение трудящихся, поощряет самообразование. Государство поощряет коллектив­ные хозяйственные организации, государственные предприя­тия, учреждения и другие общественные силы на создание в соответствии с законом различных учебных заведений, а так­же обеспечивает распространение по всей стране современ­ного литературного китайского языка (путунхуа). Очевидно, что ни о каком плюрализме образования, ни о какой акаде­мической свободе нет и речи.

Согласно ст. 23 государство готовит специалистов, "слу­жащих делу социализма", "расширяет ряды интеллигенции, создает условия для полного проявления ее роли в деле соци­алистической модернизации", но наиболее детально этот подход раскрыт в ст. 24, которую стоит процитировать целиком:

"Государство усиливает строительство социалистической духовной культуры путем широкого распространения высоких идеалов, нравственного и культурного воспитания, воспитания в духе соблюдения дисциплины и законности, путем разработ­ки и осуществления всевозможных правил и памяток для раз­ных категорий населения города и деревни.

Государство выступает за общественную мораль, для ко­торой характерна любовь к Родине, народу, труду, науке, социализму, проводит в народе воспитание в духе патриотиз­ма, коллективизма и интернационализма, коммунизма, воспи­тание на основе диалектического и исторического материализ­ма, ведет борьбу против буржуазной, феодальной и прочей тлетворной идеологии".

Комментировать этот текст, видимо, излишне. В таком контексте сама идея свободы мысли выглядит неуместной.

Примечательна и ст. 22, согласно которой государство развивает литературу и искусство, печать, радио и телевиде­ние, издательское дело, сеть библиотек, музеев, домов куль­туры и других учреждений культуры, "служащих делу народа и социализма".

В ст. 47, провозгласившей, как отмечалось, свободу науч­но-исследовательской деятельности, литературно-художе­ственного творчества и деятельности в других областях куль­туры, далее сказано: "Государство поощряет и поддержива­ет творческую работу граждан... отвечающую интересам народа" (курсив наш. — Авт.). Однако эту прогрессивную нор­му следует понимать в контексте всей Конституции и особенно норм о роли государства в духовно-культурной сфере. Крите­рием оценки соответствия интересам народа выступает степень соответствия линии КПК на строительство социализма.

3. Конституционно-правовое регулирование политической системы

Политическая система КНР отличается значительным свое­образием.

Во-первых, в силу своего социалистического характера она включает специфические институты, типичные именно для социалистических стран (коммунистическая партия, народ­ный фронт и др.), причем и государство, и различные фор­мально общественные формирования функционируют и взаи­модействуют под руководством КПК.

Во-вторых, в КНР наблюдается специфическое перепле­тение формальных и неформальных институтов, при этом формальное значение отдельных институтов политической системы, в том числе и официально пропагандируемое, как правило, далеко не совпадает с реальным. Например, фор­мально вопросы национальной безопасности входят в компе­тенцию специально создаваемого ВСНП государственного орга­на — Центрального военного совета. Известно, и в КНР это считается вполне вытекающим из особенностей социалисти­ческого государства, что на практике решениям этого органа предшествуют решения Политбюро ЦК КПК. Анализ же при­нятия конкретных решений позволяет синологам предположить, что политику по вопросам национальной безопасности опреде­ляет немногочисленная группа высших военных, партийных и отставных деятелей, а члены Политбюро выступают в роли консультантов этих могущественных политиков*.

* См.: Swaine M. D. The Role of the Chinese Military in National Security Policymaking. PAND, 1996. P. 75.

В Китае сохраняется и такая весьма своеобразная струк­тура власти, как формально не существующий, почти никог­да не собирающийся вместе, но вполне реальный "ареопаг патриархов" КПК (менее 10 человек). Большинству из них за 80, а некоторым и за 90 лет, и они не занимают государствен­ных или партийных постов, но те, кто официально занимает руководящие посты в КПК и КНР, считаются с их мнением и советуются с ними, более того, без их согласия невозможно принятие важных политических решений в партии и государ­стве*.

* После оставления официальных постов и до самой смерти в их число входил, например, Дэн Сяопин (см.: Галенович Ю. М. Современная рас­становка в руководстве Китая // Материалы научной конференции по современному внутреннему положению КНР 1992—93 гг. Вып. 1. М., 1994. С. 18).

В-третьих, на функционирование политической системы огромное влияние оказывает феномен личных связей ("гуань си"). Этот ведущий внутренний механизм политической систе­мы КНР уходит корнями в далекое прошлое китайской тради­ционной культуры. Проанализировать и выявить его воздей­ствие на функционирование политической системы довольно сложно, а часто и невозможно в силу ряда причин, в том чис­ле и закрытости китайского общества. Однако иметь в виду его необходимо, поскольку действие всех институтов осуществля­ется главным образом через "гуань си", а не в европейском понимании, но российскому читателю это понять несложно.

С формальной точки зрения политическая система КНР включает институты различного уровня и значения: КПК, дру­гие политические партии и формально неполитические орга­низации, государство и народный фронт.

Партийная система КНР состоит из 9 партий: КПК и так называемых демократических партий. КПК характеризу­ется в документах как "правящая партия", а демократические партии — как "партии, участвующие в политической жизни".

Коммунистическая партия Китая определяется в ки­тайской литературе как авангард рабочего класса, вырази­тель интересов многонационального народа страны, руководя­щая сила в деле построения социализма в КНР. Это нашло отражение и в Конституции КНР. Во введении к Конституции КНР подчеркивается особое значение КПК: во-первых, успе­хи социализма стали возможны только благодаря руководству обществом со стороны КПК, во-вторых, на КПК и в дальней­шем возлагается руководство "народами всех национальностей Китая". В своей деятельности КПК руководствуется марксиз­мом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопи­на. Главной задачей партии в настоящее время признается "со­циалистическая модернизация" и превращение Китая в "соци­алистическое государство с высокоразвитой культурой и демократией". Феномен КПК, сохранившей свои позиции в ус­ловиях, когда большинство в прошлом социалистических стран отказалось от социалистического пути развития, а коммунис­тические партии были отстранены от власти, в определенной степени объясняется не только специфическими условиями Китая, но и тактикой руководства КПК, которое продемонст­рировало гибкий подход к марксизму-ленинизму, смогло отка­заться от целого ряда догматических положений (о несовмести­мости социализма и рынка, о классовой борьбе как решающем звене и т. п.) и трансформировало идейно-теоретическую плат­форму КПК путем использования традиционных конфуцианс­ких ценностей и идей национального патриотизма.

Численность КПК составляет 57 млн. человек, организо­ванных в 3,45 млн. низовых партийных организаций*.

* См.: Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 4. С. 57.

Структура КПК построена на основе традиционной для коммунистических партий схемы и вместе с тем учитывает китайскую специфику. Важнейшими элементами структуры КПК являются: всекитайский съезд КПК, центральный коми­тет (ЦК) КПК, его политбюро, военный совет, центральная комиссия советников, центральная комиссия по проверке дис­циплины, секретариат и генеральный секретарь ЦК КПК. Фор­мально распределение полномочий в данной структуре выгля­дит следующим образом.

Высшим руководящим органом считается всекитайский съезд КПК, созываемый один раз в пять лет. Съезд избирает центральный комитет, центральную комиссию советников и центральную комиссию по проверке дисциплины, принимает и пересматривает устав КПК; заслушивает и рассматривает отчет ЦК, центральной комиссии советников и центральной комиссии по проверке дисциплины, обсуждает и принимает решения по важнейшим партийным вопросам.

Центральный комитет создается "для проведения в жизнь решений съезда", руководства КПК и представления КПК во внешних сношениях. На пленуме ЦК избираются политбюро ЦК, секретариат и генеральный секретарь ЦК и утверждаются в должности председатель и заместители председателя цент­ральной комиссии советников, члены ее постоянного комите­та, секретарь центральной комиссии по проверке дисциплины и члены ее постоянного комитета.

Военный совет совпадает по своему составу с конституци­онным органом — Центральным военным советом (см. ниже — п. 5 § 5 настоящей главы).

Центральная комиссия советников — политический кон­сультативный орган ЦК. Главная его задача состоит в том, что­бы вносить предложения и давать консультации по вопросам осуществления принципов и политики КПК, помогать ЦК в изучении и решении сложных вопросов, а также выполнять  отдельные поручения ЦК.

Центральная комиссия по проверке дисциплины занима­ется решением дисциплинарных вопросов и подготовкой пред­ложений по кадровой политике КПК.

В период между пленумами ЦК его функции и полномочия выполняют политбюро ЦК и его постоянный комитет. Текущую работу ведет секретариат. На генерального секретаря ЦК воз­ложена задача проведения заседаний политбюро и его постоян­ного комитета, а также руководство работой секретариата ЦК.

Фактическое распределение власти в данной структуре на­поминает "перевернутую пирамиду": формально признаваемый высшим руководящим органом всекитайский съезд КПК на практике только одобряет решения, рождающиеся в процес­се внутренней борьбы партийной элиты.

Для политической системы КНР характерно тесное пере­плетение функций КПК и государства. Правда, как в свое время у нас, в КНР поставлена задача разграничения партийных и государственных функций, но понимается под этим прежде всего упразднение политических групп министерств и ведомств и перевод парткомов предприятий и учреждений в подчине­ние территориальных партийных органов. Что же касается практики разработки КПК обязательных для всего общества, политических установок, а также совмещения руководящих постов в верхних эшелонах власти с членством в политбюро и других руководящих органах КПК, то она сохраняется. Имен­но поэтому разработка, например, пятилетних планов осуще­ствляется прежде всего в ЦК КПК, а уже затем они принима­ются ВСНП. Пример такого рода — принятие на 5-м пленуме ЦК КПК в сентябре 1995 г. "Предложений ЦК КПК о разра­ботке 9-го пятилетнего плана и перспективных целей до 2010 г. экономического и социального развития страны", в которых были определены все основные моменты документов, приня­тых позднее (в марте 1996 г.) на 4-й сессии ВСНП — Девятого пятилетнего плана и Программы экономического и социально­го развития Китая до 2010 г.

В официальной китайской литературе подчеркивается глав­ным образом идеологический и политический характер руко­водства КПК. "Сконцентрировав волю китайского народа, партия вырабатывает свою позицию и политические установ­ки, которые затем, согласно законной процедуре, на основе решения ВСНП становятся законами и решениями государ­ства"*. Таким образом, принимаемые решения подаются как квинтэссенция чаяний народа, которые КПК улавливает и формулирует. Партийное руководство стремится пресечь лю­бые попытки преуменьшить роль КПК. В отчетном докладе ЦК КПК на XIV съезде КПК (октябрь 1992 г.) отмечалось, что "в корне ошибочны и крайне вредны любые взгляды и дей­ствия, которые ставят под сомнение ее (КПК. — Авт.) руко­водящую роль, содействуют преуменьшению или отрицанию ее значения как правящей партии"**.

* Права человека в Китае. С. 16.

** К итогам XIV съезда КПК. Круглый стол ИДВ // Проблемы Дальнего Востока. 1993. № 1. С. 49.

В научных исследованиях, особенно западных синологов, выделяется то обстоятельство, что руководящая роль КПК базируется не только и не столько на ее авторитете, сколько на ее безраздельном руководстве Вооруженными силами.

Мы подробно остановились на организации и практике деятельности КПК потому, что она подобно КПСС в бывшем СССР представляет собой как бы сверхгосударство, а не партию в общепринятом понимании этого термина. Именно в органах КПК сосредоточена реальная высшая власть в стране на всех уровнях управления.

"Особенностью и преимуществом политической системы Китая" в официальных китайских документах называют су­ществование 8 небольших демократических партий. К ним относятся: Революционный комитет Гоминьдана Китая, Демок­ратическая лига Китая, Китайская ассоциация демократиче­ского национального развития, Китайская ассоциация содей­ствия развитию демократии, Крестьянско-рабочая демократи­ческая партия Китая, Чжунго Чжигундан (Партия стремления к справедливости), Общество Цзюсань (Общество "3 сентяб­ря"), Лига демократического самоуправления Тайваня. В со­ставе всех этих партий насчитывалось, по данным на 1999 г., более 500 тыс. человек*.

* См.: Страны мира: Справочник. 1999. М., 1999. С. 200.

Указанные партии организационно самостоятельны: каж­дая имеет свой собственный устав, выборные органы, собствен­ную социальную базу и печатный орган. "Однако самостоя­тельность эта чисто формальная, поскольку все они призна­ют руководство КПК, проводят ее политику и выполняют ее установки"*.

* Степанова Г. А. Демократические партии в политической системе КНР // Проблемы и потенциал устойчивого развития Китая и России в XXI веке. Тезисы докладов VII Международной научной конференции "Китай. Китай­ская цивилизация и мир. История, современность, перспективы" (Москва, 25—27 сентября 1996 г.). Ч. 2. М., 1996. С. 92.

В отношении этих партий проводится курс на "длитель­ное существование и взаимный контроль, откровенное выска­зывание друг другу своего мнения и готовность делить славу и позор"*. Основными формами взаимодействия КПК и демокра­тических партий являются: совещания в ЦК КПК с участием представителей демократических партий (причем обязательно совещания проводятся перед пленумами ЦК КПК и съездами КПК, созывом сессий ВСНП и НПКСК), сотрудничество в рам­ках НПКСК**, специальный отдел ЦК КПК (отдел единого фрон­та) и его местные органы курируют деятельность демократи­ческих партий. Кроме того, в КНР сохраняется разрешение иметь двойное членство (в КПК и демократической партии). Более 25 тыс. представителей демократических партий явля­ются депутатами Всекитайского собрания народных предста­вителей и местных собраний народных представителей, зани­мают руководящие посты в государственных органах, но, "как правило, деятели этих партий назначаются на вторые роли в руководстве, на должности заместителей министра, замести­телей председателя народного правительства и т. п."***.

* Права человека в Китае. С. 17—18.

** Более половины Постоянного комитета Всекитайского комитета НПКСК составляют члены демократических партий, их представители занимают почти треть постов в руководстве ВК НПКСК. См.: Степанова Г. А. Указ, соч. С. 93.

*** Там же.

В китайской литературе отмечается определенная акти­визация деятельности демократических партий после длитель­ного перерыва, возобновление созывов съездов. Но это по-прежнему не означает реальной многопартийности, поскольку нельзя говорить о реальном их участии в осуществлении по­литической власти. Фантом многопартийности придает значи­тельное своеобразие политической системе Китая. В докумен­тах XIV съезда КПК подчеркивалось, что необходимо учиты­вать китайскую специфику, исключающую "многопартийность и парламентаризм западного образца"*.

* К итогам XIV съезда КПК. Круглый стол ИДВ. С. 49.

Сложившаяся "система многопартийного сотрудничества и политических консультаций под руководством КПК" офици­ально расценивается как "особенность и преимущество поли­тической системы Китая"*. В зарубежной литературе, как и в российской, особое внимание обращается на фактическую однопартийность и отсутствие реального политического плюра­лизма, т. е. оппозиции. В российской литературе отмечалось, что "в современном Китае широкой социальной базы для оп­позиции практически не существует. Несмотря на очевидные противоречия между социально-экономическим плюрализмом и политической монополией КПК, их не следует преувеличи­вать. Однопартийный политический механизм еще сохраняет способность обеспечивать развитие страны и продолжение преобразований, в том числе осуществлять демократические под­вижки в политической области"**.

* См.: Степанова Г. А. Указ. соч. С. 91—92.

** Проблемы Дальнего Востока. 1997. № 4. С. 58.

Государство характеризуется в Конституции как "со­циалистическое государство демократической диктатуры наро­да, руководимое рабочим классом и основанное на союзе рабо­чих и крестьян. Социалистический строй есть основной строй Китайской Народной Республики. Запрещается любым органи­зациям или отдельным лицам подрывать социалистический строй" (ст. 1). Лапидарная формула "Вся власть в Китайской Народной Республике принадлежит народу", записанная в ча­сти первой ст. 2, конкретизируется во второй и третьей частях данной статьи. Прежде всего осуществление государственной власти народом происходит через ВСНП и местные собрания народных представителей различных ступеней. Что же касает­ся форм непосредственного осуществления народом власти, то они только угадываются в довольно уклончивой формулировке "народ в соответствии с положениями закона различными путя­ми и в различных формах управляет государственными, хозяй­ственными, культурными и общественными делами".

В Конституции нашел отражение принцип так называемо­го демократического централизма в организации и деятельно­сти государственных органов, причем особо оговаривается, что "разграничение полномочий центральных и местных органов проводится по принципу всемерного развития инициативы и активности на местах при едином руководстве центра" (части первая и четвертая ст. 3).

Статья 5 Конституции в редакции 1999 г. содержит новел­лу — новую часть первую, которая гласит: "Китайская Народ­ная Республика управляется согласно закону и становится со­циалистическим правовым государством". Долгое время в со­циалистическом (в том числе и китайском) государствоведении выражение "социалистическое правовое государство" пред­ставлялось немыслимым, поскольку сама концепция правового государства в западном понимании подвергалась острой кри­тике. В этом смысле цитированное положение ст. 5 есть оче­редной отказ руководства КНР от социалистических догм. Впро­чем, пока что это только словесный отказ, ибо по существу правовое государство несовместимо с установленным раз на­всегда руководством одной партии. Нам из собственной прак­тики советского периода известно, что прибавление к назва­нию явления прилагательного "социалистический" (социалистическая демократия, социалистическая законность и т. п.) оз­начает на деле отсутствие самого явления.

В этой же ст. 5 Конституции на государство возлагается обеспечение единства и соблюдения социалистической законности. Никакие законы, административно-правовые акты и местные установления не должны противоречить Конституции. Все государственные органы и Вооруженные силы, полити­ческие партии и общественные организации, предприятия и учреждения должны соблюдать Конституцию и законы, за нарушение которых "необходимо привлекать к ответственно­сти". Никакие организации или лица не должны пользовать­ся привилегиями, выходящими за рамки Конституции и зако­нов (части вторая-пятая).

Согласно Конституции государство охраняет и обеспечи­вает развитие важнейших общественных отношений: эконо­мических, политических, духовных (ст. 5, 7, 12—15 и др.). Ох­ранительная функция государства изложена в ст. 28 Конститу­ции, которая в редакции 1999 г. возлагает на государство охрану общественного порядка, подавление предательской и прочей преступной деятельности, подрывающей безопасность государ­ства, применение кар за нарушение общественной безопасно­сти, дезорганизацию социалистической экономики и другие преступные действия, наказание и перевоспитание преступ­ных элементов.

В ст. 27 установлено, что "все государственные органы осу­ществляют принцип упрощения аппарата, систему служебной ответственности, систему подготовки и аттестации работников, неуклонно повышают качество и эффективность работы, бо­рются с бюрократизмом". Далее эта статья обязывает все госу­дарственные органы и всех государственных служащих опи­раться на народ, прислушиваться к мнениям и предложениям народных масс, находиться под их контролем, отдавать все силы служению народу. Эти положения представляют собой не столько нормы, сколько пожелания, ибо операционализировать их не всегда возможно. Как определить, все силы отдал служению народу тот или иной чиновник или часть сил сэкономил на дру­гие цели?

Организация и порядок деятельности органов государства рассматриваются ниже — в § 5 и 6. Здесь же нельзя не оста­новиться на роли Вооруженных сил в политической системе КНР. Посвященная им ст. 29 Конституции гласит:

"Вооруженные силы Китайской Народной Республики при­надлежат народу. Их задачей является укрепление обороны страны, отражение агрессии, защита Родины, охрана мирно­го труда народа, участие в деле строительства государства, всеми силами служение народу.

Государство усиливает строительство Вооруженных сил в направлении революционности, модернизации и регулярности, укрепляет оборонную мощь страны".

Армия — важный фактор, обеспечивающий стабильность руководящей роли КПК в обществе и государстве. Именно по­этому в КНР Вооруженные силы имеют в выборных органах власти особое представительство. В политическом процессе армия чаще всего выступает не как единая политическая груп­пировка, а как сообщество фракций, различающихся по ста­рым связям в полевых армиях времен революционных войн и личным неформальным контактам с лидерами КПК, возник­шим в последние годы. Действующий Закон КНР о государ­ственной обороне 1997 г., обязывая Вооруженные силы соблю­дать Конституцию и законы, устанавливает вместе с тем, что Вооруженные силы находятся под руководством КПК. Они включают Народно-освободительную армию Китая (НОАК) с ее резервом, Китайскую народную вооруженную полицию и Народное ополчение. Главная задача НОАК — ведение оборо­нительной войны, но в случае необходимости она может в со­ответствии с законом оказывать помощь в поддержании обще­ственного порядка. Значение армии предопределяется также ее важной ролью в экономике: она не только выращивает боль­шую часть собственного продовольствия, но и помогает в уборке урожая, участвует в ирригационных проектах, прокладке железных и автодорог и т. п.

Во введении к Конституции КНР и ряде ее статей содер­жатся неоднократные упоминания об общественных организациях. К ним (так же как и к политическим партиям) предъявляется требование соблюдать Конституцию и законы (часть четвертая ст. 5). По китайским данным, в стране дей­ствует около 2 тыс. различных союзов и объединений*. Круп­ными общекитайскими общественными организациями явля­ются Всекитайская федерация профсоюзов, Коммунистичес­кий союз молодежи Китая, Всекитайская федерация женщин, Всекитайская федерация промышленников и торговцев, Все­китайская федерация молодежи, Всекитайская федерация сту­дентов. Все эти организации обеспечивают изучение их члена­ми марксизма-ленинизма, идей Мао Цзэдуна и теории Дэн Сяопина, воспитание идейных и дисциплинированных членов со­циалистического общества, их участие в социалистической мо­дернизации страны, а также защищают их законные права и интересы. Все они, разумеется, действуют под руководством КПК.

* См.: Права человека в Китае. С. 67.

Согласно изданным Государственным советом Правилам регистрации общественных объединений 1998 г., которые "раз­работаны в целях обеспечения права граждан на обществен­ные объединения, защиты законных прав общественных объе­динений, усиления регулирования регистрации общественных объединений, содействия строительству социалистической ма­териальной культуры и социалистической духовной культуры", образование общественных объединений должно проходить после проверки и получения согласия "компетентных органов в соответствующей области". Регистрируются общественные объединения в зависимости от уровня (всекитайского, провин­циального и т. д.) органами гражданской администрации Госу­дарственного совета или местных народных правительств. Об­щественное объединение должно насчитывать не менее 50 ин­дивидуальных либо индивидуальных и коллективных членов; если членство только коллективное, то коллективных членов должно быть не менее 30. Фонд деятельности общенациональ­ного общественного объединения должен располагать не ме­нее 100 тыс. юаней, местного или межрегионального — не менее 30 тыс. Одно из оснований для отказа в регистрации зак­лючается в том, что в пределах региона уже существует сход­ное или аналогичное по направленности общественное объеди­нение и нет необходимости еще в одном. В случае нарушения Правил регистрация аннулируется, причем возможность судеб­ного оспаривания такого решения не предусмотрена.

Важный элемент политической системы КНР представля­ет собой народный фронт — Народный политический кон­сультативный совет Китая (НПКСК). Во введении к Конститу­ции отмечается, что "в ходе длительной революции и строи­тельства уже сформировался руководимый Коммунистической партией Китая широкий патриотический единый фронт раз­личных демократических партий и народных организаций", и подчеркивается, что он будет "и впредь укрепляться и расши­ряться".

НПКСК организует изучение его членами марксизма-ле­нинизма, идей Мао Цзэдуна и теории Дэн Сяопина, проводит дискуссии и консультации с руководителями всех партий, орга­низаций и представителями патриотических деятелей различ­ных кругов общественности по важным общегосударственными местным вопросам, поддерживает с ними тесные связи, вно­сит предложения в государственные органы, содействует госу­дарственным органам в их деятельности, реорганизации их структуры, содействует развитию культуры, предоставляя возможности для проявления энтузиазма и профессиональных знаний членов НПКСК, обнародует и помогает проводить в жизнь политические установки в отношении интеллигенции, национальностей, религии, китайцев, проживающих за гра­ницей, а также выполняет другие задачи.

Возглавляет НПКСК всекитайский комитет, на местах дей­ствуют местные комитеты НПКСК, причем местные комитеты должны выполнять решения всекитайского комитета, ниже­стоящие местные комитеты выполняют решения вышестоя­щих комитетов.

Своеобразно складываются в КНР отношения государства и церкви. КНР — поликонфессиональная страна: в ней рас­пространены даосизм, конфуцианство, буддизм, ламаизм, ис­лам, христианство, причем ни одна из религий не доминирует. В стране действуют 8 религиозных организаций общекитай­ского значения — Китайская ассоциация буддистов, Китайс­кая исламская ассоциация, Ассоциация китайских католиков-патриотов и др., 164 религиозных организации провинциаль­ного значения и более 2 тыс. уездных религиозных организаций.

Конституция КНР провозглашает, как отмечалось, свободу вероисповедания, однако все важнейшие религиозные цере­монии проходят в присутствии соответствующих представите­лей Государственного совета КНР и под их контролем. Назна­чение важнейших иерархов церквей также производится с разрешения Государственного совета. В результате имеет ме­сто на редкость экзотическое переплетение мистических про­цедур и формализованных действий государственных органов.

Приведем в качестве примера церемонию назначения оче­редного перевоплощения панчен-эртни*. По тибетской буддис­тской традиции после смерти очередного воплощения панчен-эртни начинаются поиски нового его перевоплощения. Реше­ние о поисках принимается Государственным советом КНР. Создается группа поиска из "живых Будд" и известных монахов, которые проводят медитации и стремятся "увидеть" в отра­жениях в озере у монастыря — резиденции панчен-эртни картины местности, в которой родится перевоплощенный. Обычно находят несколько десятков мальчиков, из которых отбирают трех претендентов на участие в церемонии "жеребьевки из золотой урны". Кандидатуры этих трех также утверждаются Государственным советом. Церемония жеребьевки проходит под председательством представителя Государственного совета при участии других его представителей, руководителей Тибетско­го автономного района, известных монахов и родителей трех кандидатов. Результаты жеребьевки утверждаются Государ­ственным советом в виде его резолюции на обращение Народ­ного правительства Тибетского автономного района. С избран­ным таким образом панчен-эртни встречаются высшие долж­ностные лица Китая; например, пресса сообщала о встрече председателя ЦК КПК, Председателя КНР Цзян Цзэминя с панчен-эртни одиннадцатым**. Нельзя не отметить, что такое внимание со стороны государственных должностных лиц обус­ловлено и напряженными отношениями с далай-ламой, в свое время эмигрировавшим из КНР. Далай-лама не признает дан­ный выбор китайских властей в качестве воплощения своего друга и соратника. Очевидно, что в силу сложившейся ситуа­ции отношение государственных органов к вопросу о правовом положении религиозных организаций именно в Тибете особо наглядно показывает имеющиеся на вооружении КПК сред­ства и методы воздействия.

* Второе лицо после далай-ламы в ламаистском пантеоне. Тибетские буддисты считают, что высшие иерархи не умирают, а перевоплощают­ся в родившихся в это время младенцев.

** Так, например, утверждение Гяозаня Норбу в качестве панчен-эртни одиннадцатого было произведено в форме резолюции Государственного совета относительно "Обращения Народного правительства Тибетского автономного района за согласием на вступление Панчен-ламы одиннад­цатого на Святой престол" (см.: Китай. 1996. № 4. С. 8).

В КНР актуальным является вопрос о реформе полити­ческой системы. Вопрос о необходимости демократизации об­щественного строя, преодоления бюрократизма и беззакония, ликвидации феодальных пережитков, отказа от традиционно­го пожизненного пребывания на руководящих постах, выдви­жения талантливой молодежи был поставлен еще на XIII съезде КПК. Однако известные студенческие выступления и нега­тивный опыт ряда постсоциалистических стран привели ки­тайское руководство к идее постепенного и поэтапного про­ведения политической реформы, не допуская при этом ослаб­ления руководящей роли КПК и ее монопольного пребывания у власти. КПК рассматривается как гарант стабильности, а поддержание стабильности — как одна из важнейших задач государства и общества. В официальной литературе Китая подчеркивается, что без порядка нельзя осуществить программу реформ: "В случае какой-либо смуты или бедствия право людей на существование неизбежно будет поставлено под угрозу. Поэтому необходимо обеспечивать стабильность в стране, про­должать следовать линии, зарекомендовавшей себя как эф­фективная"*.

* Права человека в Китае. С. 10.