§ 26. Развитие феодальной государственности в Англии

26.1. Ленная монархия XI — XIII вв.

Образование новой монархии

Началом нового английского государст­ва стало нормандское завоевание Бри­тании во второй половине XI в. В

                г. нормандский герцог Вильгельм (Сев. Франция) во главе ры­

царских дружин вторгся в Британию. В битве при Гастингсе были

азгромлены войска последнего англосаксонского короля Гарольда,

... в течение нескольких последующих лет Южная и Центральная

(Британия были подчинены завоевателям. Земельные владения анг­

лосаксонской знати были конфискованы и в большинстве переданы

норманнам, основные богатства сосредоточились в руках короны, в

гом числе почти все города. Политическая власть перешла к выход­

цам из Нормандии. Однако пришельцы продолжали властвовать и

жить в главном по старым традициям и по английскому праву,

прежняя английская собственность в итоге «безмолвной революции»

перешла в чужие руки — социальная и политическая основа госу­

дарства осталась, по сути, прежней. Уже к XII в. стала заметной со­

циальная ассимиляция завоевателей, к началу XIII в. даже этниче­

ские различия практически стерлись (французский язык еще неко­

торое время оставался только официальным). В итоге новое государ­

ство стало государством новой единой английской нации.

Нашествие норманнов и утверждение новой монархии не пере­менили значительно прежний государственный строй королевства. Необходимость более сильной военной организации в завоеванной стране и ее административного подчинения способствовали резкому усилению центральной королевской власти. Завоевание укрепило систему феодальных отношений, в краткое время переведя их с уровня личностно-социальных связей и обязанностей на уровень го­сударственно-политических связей. В итоге завоевания Английское королевство сформировалось в ленную монархию, основой которой были отношения сюзеренитета-вассалитета, феодальная военно-слу­жебная иерархия и взаимосвязанная с ней система сословной зе­мельной собственности и королевских пожалований.

Феодально-ленные отношения в новой монархии отличались зна­чительным своеобразием. Вильгельм и его ближайшие преемники стремились усилить государственную роль короны на основе объяв-

 

 

 

272

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРА1) >

 

 

 

ления  короля  верховным  обладателем   земель  королевства   (чти впрочем,   вполне  соответствовало англосаксонской  традиции,   m сколько ослабленной в годы датского завоевания) и централизован ного вмешательства в низовые феодальные отношения. Основой фи нансово-экономического  подчинения  страны   новой  власти  стала проведенная в 1083 — 1086 гг. общая перепись населения и земель (в т. н. «Книгу   Страшного   суда» было внесено 283.242 мужчины всех сословий и 225.000 гуфов земель); исходя из этого устанавливались налоговые и служебные отношения сословий с ко роной. В 1086 г. все население, даже мелкие свободные владельцы земель, были связаны «великой присягой» королю и тем самым по­ставлены от него в непосредственную и прямую феодально-служеб­ную зависимость. На тех же принципах закреплялись земли и за церковью.

По своему содержанию ленно-правовые отношения были подчи­нены государственному регулированию. Статус лена был постоян­ным и отрывался от его непосредственного обладателя: даже дочери могли сохранить за собой лен, если выходили замуж за могущего нести службу. За получение лена устанавливалась значительная плата (по 100 шиллингов), это стало важным источником обогаще­ния короны. Ленные права объединялись с правом ленной опеки вассалов, в т. ч. влиянием на заключение брака. Ленники обязыва­лись предоставлять короне т. н. «вспомогательные деньги», по сути, облагались непериодическим налогом (хотя в соблюдение древней традиции на сбор денег требовалось согласие вассалов). Наконец, в целом ряде случаев король мог на правовых основаниях затребовать лен обратно под предлогом нарушений ленного права и феодальных обязанностей; в право вошло общее понятие felony — преступления, связанного со злонамеренным выходом вассала из требований лен­ного права.

Усиление королевской     Особенности ленной системы, обуслов-

власти    ленное      завоеванием      военно-поли-

тическое доминирование центральной власти определили становле­ние новых полномочий короны, значительное усиление государств венной позиции королевской власти.

Помимо перешедших от англосаксонской древней монархии пол-< номочий на земельные пожалования (теперь уже свободных от со­гласия уитанов) и на законодательство, нормандские короли в течек ние XI — XII вв. закрепили за собой значительные новые права. Король стал носителем высшей военной власти: ленная милиция-ополчение находилась на положении дружины короля, он единолично определял время созыва и количество ополченцев; в этом отношении также возродились на новой основе древние права военачальника англосаксонских королей. Установилось судеб­ное верховенство короля — не только в виде прав на собст-к венный королевский суд, но и на определение вообще всех судей »'

 

королевстве, на пересмотр решений низовых судов, даже связанных с общинными традициями. Особенно значительным стало  адми­нистративно-полицейское    верховенство    короны: власть проводила обязательные переписи-ревизии земель и населе­ния, запрещала или ограничивала передвижение населения в этих целях, от имени короны правонарушители брались на поруки, что освобождало их временно или навсегда от ответственности, предста­вители короля стали принимать обязательное участие в расследова­нии преступлений на местах, а с XIII в. действовали следственные комиссии под началом вице-графа (назначаемого королем уполно­моченного) . Появились финансовые   права   короны уже как организатора государственного обложения: норманны ввели прямые налоги, король имел право на особые сборы со своих вассалов, право на выкуп от воинской повинности, на таможенные сборы; дополни­тельные доходы короне обеспечивали поступления с королевских доменов и с общегосударственных лесов (это также было признано королевской прерогативой), от чеканки монеты. Наконец, сложи­лось доминирование   над   церковью   (на место прежне­го патроната англосаксонских времен): короли утверждали церков­ные постановления, землевладения церкви передавались только как королевские пожалования, с которых духовенство обязано было не­сти военную службу и иные повинности.

При первых нормандских королях возродились феодальные со­брания (сходки уитанов), однако они стали нерегулярными и более многочисленными (на одном из собраний XI в. присутствовали все землевладельцы Англии — до 60 тыс. чел.), значение их для власти было невелико. Несравненно большую роль стал играть королев­ский двор (curia regis). Здесь был истинный центр военного, судеб­ного, полицейского, финансового и церковного верховенства в стра­не, при том что его институализация была еще слаба. Двор сущест­вовал и как собрание приближенных королю вассалов, как придвор­ные съезды (считалось, что законы страны могут меняться только при согласии представителей страны); с XII в. непериодически дей­ствует Общий совет короля в составе 20 — 36 его ближайших слуг и управителей. Двор к середине XII в. стал и административным цен­тральным органом страны. Единственным стабильным учреждением в его составе пока было только казначейство   из двух отделе­ний: Счетного и Приемного. Размещалось казначейство в особой за­ле Вестминстерского дворца. Его возглавлял постоянный казна­чей,   в распоряжении которого были профессиональные чиновни­ки. При дворе действовали особые судебные   комиссии,   где вершилось королевское правосудие. Наконец, из поручений лицам королевского двора постепенно стали складываться особые функции управления — одновременно и дворцового, и общегосударственного. Среди таких лиц первое место принадлежало генеральному намест­нику, или   юстициарию   всей Англии. Делами двора ведали

 

сенешал   и майордом,   возникли и другие придворные чины и ранги. Королевским хозяйством управлял лорд   1-й   камер­гер.    Командование постоянной частью войска вручалось  кон­нетаблю   ; помимо этого, был и титул маршала   Англии. Дипломатическими и особыми административными делами руково­дил канцлер   — обычно из числа духовных лиц. Периодически возникали и исчезали другие должностные лица или учреждения (например, Палата «шахматной доски» в XII в. для сбора доходов), административные полномочия которых также вытекали главным образом из домениальных прав короля. Многие должности и учреж­дения вели свое происхождение от Франкской монархии и Норманд­ского герцогства. Центральной власти было подчинено и местное управление. Должность элдормена (эрла) превратилась в верховное наместничество или военный ранг. Основная тяжесть управления на местах (в графствах) перешла к вице-графу, или шерифу;    он был и военным управляющим короля, и председателем местной юс­тиции, и полицейским должностным лицом, и управляющим доме-ниальными владениями.

Реформы Генриха II          Росту   значения   королевской   власти,

и     одновременно     централизованного

государственного суда и управления, способствовали преобразо­вания, предпринятые в годы правления короля Генриха II (1154 — 1189). Целая серия реформ придала ленной монархии особый облик, отличный от аналогичных институтов континен­тальной Европы.

В начале своего царствования Генрих II, опираясь на поддержку городов, мелких рыцарей и свободных держателей, подавил много­численные между усобицы магнатов; были распущены многие отря­ды крупных землевладельцев, срыты их замки. Король сместил большинство шерифов, принадлежавших местной знати, назначив собственных выдвиженцев. Обеспечение независимости короны от феодальных дружин и ополчений стало основным мотивом в о е'н -ной реформы, завершившейся изданием особого закона (асси-зы) «О вооружении» (1181). Основой военной организации станови­лось ополчение всех свободных людей (а не только ленников-феода­лов) , обладавших соответствующими земельными владениями. При­зывать в ополчение несвободных, а значит и иметь им оружие, ка­тегорически запрещалось. Все горожане и свободные держатели зе­мель обязывались иметь специальное, хоть и простое вооружение; обладавшие земельным наделом рыцари или имевшие соответствую­щий доход и имущество должны были обзавестись вооружением всадника или тяжелым защитным вооружением. Это военное снаря- ? жение запрещалось продавать, оно становилось как бы неотчуждае- ,-мым наследственным имуществом. На крупных феодалов возлага­лась обязанность выставлять вооруженных воинов соответственно , количеству «рыцарских феодов» в его владениях. Нежелавшие лич-

 

но служить могли откупаться особым налогом — «щитовыми деньга­ми». Король тем самым получал существенный финансовый источ­ник для формирования постоянного наемного войска. Феодалы пре­вращались в рядовых собственников земель без специфических лен­ных прав и обязанностей, а количественно главную силу ополчения стали составлять горожане и мелкие держатели, уступавшие рыцар­ству в военной подготовке, но более связанные с королем.

В ходе церковной   реформы,   закрепленной в «Кларен-донских конституциях» (1164 г.), королевская власть попыталась юридически закрепить верховенство короны над церковью. Замеще­ние вакантных церковных должностей должно было проходить под контролем королевского двора в результате выборов из нескольких кандидатов, окончательное утверждение принадлежало королю. Ду­ховные лица, получившие ленные пожалования от короны, частич­но утрачивали свой иммунитет: они обязывались нести все повинно­сти с владений, отвечали перед королевским судом и администра­цией по всем делам, связанным с этими владениями. Король объя­вил себя верховным судьей по делам церковных судов, без его со­гласия епископы впредь не могли никого отлучать от церкви. Сами духовные особы должны были беспрекословно являться в суд коро­ля. Конституции в немалой степени противоречили догматам церк­ви. Против них выступил глава английской церкви Томас Беккет, архиепископ Кентерберийский. И хотя по указанию Генриха того убили, оппозиция церкви и поддержка папы римского существенно сократили государственные итоги реформы.

Проведенная Генрихом II судебная реформа сформиро­вала институт королевских судей (см. § 35), область особой королев­ской юрисдикции и закрепила право обжалования в королевский суд решений местных общинных судов. Это также способствовало ук­реплению централизующей роли королевской власти.

Во второй половине XII в., в том числе начиная испытывать нужду в свободных земельных владениях, Английское королевство начало медленное, растянувшееся на столетия, завоевание соседней Ирландии. У покоренных кланов отбирались земли, которые затем перераспределялись в частные рыцарские пожалования. Начало за­хвата Ирландии существенно расширило территорию тогдашнего Английского государства, в которое традиционно входили герцогства северной Франции.

26.2. Сословная монархия XIII — XV вв.

Сословный строй

В период ленной монархии заверши­лось оформление нового сословного строя английского общества. Как и начальная, англосаксонская, она была основана на феодальной военно-служебной иерархии и взаи­мосвязанности с земельной собственностью. Однако в период ленной

 

276

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАНЛ

 

РАЗДЕЛ III

 

277

 

 

 

монархии не менее существенными стали различные иммунитеты и привилегии, предоставляемые государственной властью.

Высшее сословие пэров (равных) было весьма немногочис­ленным; это было одной из особенностей социальной структуры, сформированной английской ленной монархией. Доступ в него за­труднен, поскольку зависел от обладания земельными владениями особого статуса. Сословие включало до 50 высших духовных лиц (епископы, архиепископы, аббаты) и до 50 светских феодалов, по­лучивших титулы (герцогов, маркизов, эрлов, виконтов, баронов). Принадлежность к этому сословию была связана с обладанием зна­чительными финансовыми и административными привилегиями, а главное, пэры обладали в подвластных им местностях юрисдикцией, равнозначительной королевской. Пэры были, как правило, наслед­никами фамилий норманнов, пришедших в Англию вместе с Виль­гельмом; большинство из них составляли и королевский двор.

Вторым по значимости было сословие рыцарей — в нем на­считывалось до 6.000 чел. Особое положение занимала немногочис­ленная прослойка вассалов самого короля, остальные — на основе ленного права подчинялись и пэрам, и покровительству короны. Ры­царство обязывалось к личной военной службе, уплате налогов, пользовалось привилегиями королевского суда, в том числе особы­ми, введенными при норманнах процессуальными порядками (пра­вом на поединок, повсеместно узаконенным ассизами Генриха II). Вместе с тем еще одной особенностью социальной структуры средне­вековой Англии было то, что рыцарское сословие (основа феодаль­ного класса) не было наследственно-замкнутым: право на принад­лежность к нему давало не только пожалование, но и обладание ры­царским поместьем, которое в принципе было доступно любому.

Даже в период расцвета феодальных отношений сохранилось значительное по размерам сословие   свободных   держате­лей   фригольдеров (от free-hold). Формально в него объединялись и обладатели мелких рыцарских ленов (менее установленной Ген­рихом II нормы), и ведущие собственное хозяйство крестьяне, и да­же отчасти городское население. Основной привилегией этого сосло­вия (обязанного нести военную службу и уплачивать налоги) и од­новременно отличием было право личного участия в судопроизвод-.. стве, а затем и в самоуправлении. В силу таких особенностей соци­альный переход между фригольдерами и рыцарством становился почти неуловимым (если не считать дворянских правовых и генеа­логических традиций); это позднее придало особый социальный об­лик английскому «новому дворянству».

Наиболее многочисленной категорией неполноправного населе- ; ния было сословие вилланов.   За право держания земельного 'надела вилланы несли натуральные и денежные повинности, в том числе не менее 3 дней отрабатывать на господской земле. Эти по­винности были более или менее обременительными в зависимости

 

от того, от королевского домена или от частного владения держался надел. В полицейском и судебном отношении вилланы были подчи­нены управляющим манором или доменом. Размеры вилланского надела были закреплены традицией и «Книгой Страшного суда». Обладатели меньших наделов составляли особую прослойку (борда-риев, коттариев и др.), которые находились в более приниженном положении. Вилланы считались объединенными в общины.

Сословие горожан в позднее средневековье еще не вполне сформировалось в правовом отношении. Население городов счита­лось общинами на королевских землях. Это в значительной степени препятствовало становлению городских привилегий и иммунитетов. На совершенно особом положении была столица — Лондон, по­лучившая статус графства.

Принадлежность к сословной иерархии была не только объектив­ной, но и принудительной. В развитие древних англосаксонских за­конов, всем свободным и несвободным предписывалось вступить под покровительство высших. Уже по законам Генриха II предписыва­лось, что каждый бродячий человек «должен быть арестован и нахо­диться под арестом, пока не явится его господин и не поручится за него».

Великая хартия вольностей

Усиление централизаторских устрем­лений короны противоречило сослов­ной обособленности английского обще­ства, в особенности социальной позиции духовных и светских пэров. Случайное ослабление королевской власти (правление бессильного политика Иоанна Безземельного в начале XIII в.), обострение общеполитической ситуации в связи с борьбой за французские вла­дения, налоговый гнет вызвали резкое обострение сословной борьбы с короной за права и привилегии. Естественное лидерство в этой борьбе принадлежало феодальным магнатам-баронам.

В августе 1213 г. сложившаяся антикоролевская баронская кон­федерация выдвинула целый ряд политических и правовых требова­ний, гарантировавших бы сохранение особого феодального статуса и привилегий знати. Требования поддержали прелаты. В 1215 г. баро­ны и ставшие на их сторону города выдвинули против короля армию почти в 2 тыс. рыцарей. Король был вынужден отступить. 15 июня 1215 г. была утверждена знаменитая впоследствии Великая хартия вольностей (Magna Charta). Ею устанавливались новые принципы взаимоотношений королевской власти с основными сословиями Анг­лии, выступившими практически как политические корпорации. Первоначально подписанный текст насчитывал 39 статей; впослед­ствии он разросся до 63 и стал опорой для формирования государст­венно-политических связей новой, сословной монархии.

Сословные вольности объявлялись основой королевства, непри­косновенными для королевской власти и наследственными «на веч­ные времена». Специальным постановлением обособлялись привиле-

 

|| I f ill

 

278

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВ,

 

РАЗДЕЛ III

 

279

 

 

 

гаи и права духовенства — «чтобы английская церковь была свобод­на и владела своими правами в целости и своими вольностями не­прикосновенными».

В главном Хартия была посвящена установлению границ военного верховенства короны на ленном праве; эти пра­ва были в основном признаны сословиями за королем, но значитель­но сокращены и обставлены юридическими гарантиями. Никого нельзя было принуждать к несению службы несоразмерно с величи­ной его лена. Плата ( рельеф ) за переход лена по наследству не могла быть произвольно увеличена и должна была оставаться на уровне «древнего обычая». «Щитовые деньги», иные пособия финан-• сового характера королевской власти могли собираться не иначе как по согласию «общего совета королевства»; такие пособия из ленного права могли быть только умеренными и идти только на определен­ные Хартией нужды. Оговаривались гарантии неприкосновенности частных владений до законных решений судов.

В   Хартии   заключались   нормы,   фиксировавшие    порядок гражданского   правосудия.   Было признано, что суды за­седают в определенном месте и что в разборе общих тяжб первенст­вуют суды (ассизы) графств. Это гарантировало местному дворянст­ву невмешательство короны в их дела и закрепляло ленные судеб­ные права баронов и магнатов. В отношении свободных закрепля­лось правило соразмерности штрафов и совершенных преступлений. Приговоры должны быть вынесены строго «на основании показаний честных людей из соседей». Устанавливалось право знати на суд ис­ключительно равных (пэров). Часть статей посвящалась ограни­чению     полицейского     верховенства     короны.   Все следствия  и  расследования должны  проводиться  только  в  своем графстве при участии выборных от местных сословий, ликвидирова­лось право короля вмешиваться в споры между феодалами по пово-' ду земель путем особых полицейских предписаний. Корона гаранти­ровала, что на должности судей, шерифов и др. будут назначаться лица, знающие законы страны. Несколько сокращались финансовые прерогативы короля.

Совершенно новым для Англии мотивом законодательства было закрепление за сословиями права на санкции в отношении короны. Признавалось существование Совета 25 баро­нов, «которые должны всеми силами блюсти и охранять мир и воль­ности» в королевстве. За Советом закреплялось даже право «при­нуждать и теснить» короля любыми способами (захватом замков, земель и т. д.), если будет обнаружено нарушение вольностей и прав. В финансовых вопросах также решающим должно быть слово общего совета королевства, который Хартия предписывала созывать определенным порядком, с участием представителей с мест.

В Хартии были записаны положения, формально посвященные укреплению правосудия, но которые, по сути, признавали вообще за

 

1вободным населением некоторые незыблемые гражданские права.

_|т  38 — 42 объявляли незыблемым право свободно покидать коро-

>евство и возвращаться в него (за исключением военного вРе"е™ и

в отношении преступников), обязанность власти обеспечивать^рав­

ное и бесплатное правосудие. Предоставление «права и сп^»ВД™-

ности» в стране могло быть исключительно делом государственной

власти и в интересах всех. Никто не мог быть арестован, ™^н соб­

ственности «или иным способом обездолен» иначе, чем по Решению

суда и по закону, воспрещались неправосудные аресты «задержа­

ния. Эти принципы Хартии в последующем стали особеннс.важны

ми в политико-правовой борьбе против государственного абсолютиз

ла и всевластия короны, едва ли не первой в мировой истории де-

ларацией гражданских прав.            ц <„„<„ гпспп-

Сама по себе Хартия дала толчок и к длительной борьое сосло вий с короной за свои права и вольности  (английские королив XIII — XIV вв   неоднократно то подтверждали и дополняли лар-гию, то отменяли ее), и к существенным переменам в государствен-|ной организации.

Изменения системы власти и управления

Политическое ослабление королевской власти и юридическое закрепление привилегий сословий, прежде всего

магнатов, вызвали к жизни новые установления и У4?6^"*** ^

сударстве. Эти установления выражали существо новой формы

сословной монархии, когда в   условиях   неД°ста™™°?

централизации     и     слабости     государственной

администрации    корона    привлекала    к    "уча­

стию   во   власти   и   в   управлении   пРеДста*"т';"

лей   господствующих   сословий   в виде общественно-го­

сударственных институтов. В условиях Англии nMH™4e^H^HHMH

дения, рожденные сословной монархией, стали особенно важными

для последующей государственной истории.             йяпонов и

В обстановке особого политического кризиса и борьбы оаронов и

церкви с королем в середине XIII в. монархия была вынуждена пой­

ти на прямые ограничения королевской единоличной власти, со­

гласно принятым конфедерацией баронов и магнатов « и к с Ф о р-

дским провизиям» (1258), наряду с администрацией коро­

вы создавался Совет баронов из 15 человек, без согласия которых

король не мог принимать государственно-политических решении.

Кроме того, Совет создавал специальную административную колле­

гию которая вместе с королевской администрацией должна оыла

управлять текущими делами, в частности контролировать королев­

ские назначения на должности.      __ ,„ИМГТПЯ11ИИ

Существование такой сословно-олигархическои администрации

оказалось недолговечным. Однако оно подвело к «**™£™£ формированию в Англии постоянных учреждении сословного пред ставительства.   В   ходе    Гражданской    воины    1/од

 

280

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

РАЗДЕЛ III

 

281

 

 

 

1267 гг. в королевстве возник сословный парламент; в течение вто­рой половины XIII в. он стал постоянным политическим учреждени­ем с важными государственными полномочиями, видоизменив и ча­стью ограничив компетенцию королевской власти (см. § 27). С дру­гой стороны, постоянное закрепление политических компромиссов короны и сословий в особых правовых документах (вслед за Вели­кой хартией 1215 г.) внесло в государственную жизнь идею со­словного конституционализма, правовых ограниче­ний королевской власти.

Возникновение в государственно-политической жизни Англии конституционно-ограничительных тенденций не означало вместе с тем отхода от идей политической централизации страны. Уже в Ве­ликой хартии были закреплены положения о единстве денежной и весовой системы страны, поставленной под контроль короны. В кон­це XIII в. был включен в состав королевства ранее самостоятельный Уэльс. Политическую независимость в войне начала XIV в. отстояла только Шотландия.

После длительного ослабления позиций королевской власти, в XIV — начале XV в. корона повела неуклонную борьбу за расши­рение своих реальных прав в условиях новых учреждений и инсти­тутов. С правления Эдуарда I (1272 — 1307 гг.) стала правилом наследственная передача престола в роде монарха. (До того переход престола сопровождался политическим согласием маг­натов и духовенства.) Хотя не единичны были случаи низложения царствующих монархов и выдвижения на их место новых по соглаг сию сословий. Постепенно заново сформировалось представление о короле как о верховном собственнике земли, как о наследственном представителе верховной власти в стране, об особых королевских прерогативах в финансах, в сфере юстиции. С XV в. вышло из обихода представление о подзаконном характере власти короны: ее права не ограничиваются простым исполнением законов королевств ва, но составляют особое правовое пространство. Существование сословных представительств не считалось ограничением законода?: тельных прав короны: согласие сословий в парламенте лишь усили­вает их.

Видоизменился королевский двор, он превратился из домениаль-ного в государственное учреждение. Центральное управление осу­ществлял Постоянный совет (с середины XIII в.). В его полномочия входила подача советов королю по законодательству, вопросам вой­ны, мира и дипломатии, чрезвычайная юстиция. В состав Совета входили лорд-казначей, королевский камергер, судьи королевских судов, придворные, а также новая фигура — лорд-канцлер. С XIV в. (после того как в 1322 г. была упразднена должность юсти-циария) значение лорд-канцлера возросло: он становится храните­лем государственной печати, контролером финансов и фактическим главой королевской юстиции. Канцлер, по сути, стал во главе адми-

 

нистрации и королевского законодательства, будучи даже отчасти независимым от королевской власти в своих полномочиях.

В XIV в. началось высвобождение английской церкви из-под вла­сти римской курии. Особую роль в этом сыграла корона, которая с древних времен стремилась стать во главе церковных дел. В 1366 г. английский парламент постановил, что «Англия не будет более пап­ским леном, а английский король — папским вассалом, и англичане не будут более уплачивать папе ленную дань».

В условиях сословной монархии в XIV в. определились учрежде­ния и институты местного самоуправления, особое положение кото­рых стало еще одной чертой английской государственности (см. § 33).

26.3. Абсолютная монархия XVI — середины XVII в.

Политическая централизация

В 1485 г., после завершения граждан­ской войны «Алой и Белой роз» (по гербам соперничавших за престол гер­цогских домов), в государственной истории Англии начался новый период — политической централизации. Королями в течение более века были представители новой династии — Тюдоров (1485 — 1603). С их правлением были связаны внутренний экономический расцвет Англии, начало формирования мировой колониальной им­перии, разгром соперничавшей на морях Испании, активный выход королевства на европейскую политическую арену.

Десятилетняя борьба герцогских домов Ланкастеров и Йорков в XV  в.  расшатала государственную систему сословной монархии, многие ее институты пришли в упадок. Расцвел сепаратизм знати, произошло обособление отдельных территорий, опиравшееся на про­исшедшее в века сословной монархии развитие местного самоуправ­ления. В правление первого из Тюдоров — Генриха VII (1485 — 1509) королевская власть основные политические усилия посвятила своего рода государственной   реконструкции:     были распущены дружины герцогов, баронов и местных магнатов, срыты их   замки,   подавлены   военные   мятежи.   Казни  многочисленных политических противников способствовали сплочению дворянства вокруг королевской власти. Были окончательно подчинены Англии северные графства и Уэльс, сохранявшие в сословной монархии ос­татки государственной самостоятельности: там была введена обще­английская административная система, ликвидированы собственные учреждения, местных лордов лишили собственной юрисдикции и финансовых иммунитетов.

Решительная политическая централизация в короткое время значительно усилила позиции королевской власти. Этому усилению способствовало возрастание финансовой независимости английской короны от сословных учреждений: в годы репрессий были конфиско­ваны в пользу короля обширные владения мятежной аристократии,

 

282

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

РАЗДЕЛ III

 

283

 

 

 

 

 

беспрекословно увеличены таможенные и торговые доходы короны,

за счет новых земель увеличен королевский домен. Сословная

структура английского общества к XVI в. также претерпела измене­

ния. Сократилась прослойка высшей знати. Среди рыцарского дво­

рянства и свободных собственников обозначился влиятельный слой

«нового дворянства», связанного не только с феодальным землевла­

дением, но и с капитализирующейся экономикой. Важную роль ста­

ли играть горожане, всецело поддержавшие монархию в деле поли­

тической централизации и в экономическом протекционизме. В ито­

ге т. н. «кровавного законодательства» и политики «огораживаний»

(XV — XVI вв.) массы прежних вилланов были согнаны со своих зе­

мель, рабочее население городов было поставлено под жесткий при-*

нудительный контроль полиции и работодателей.    '£

В таких социальных условиях учреждения сословного представи-* тельства — прежде всего парламент — стали не столько противовес сом, сколько опорой королевской власти. В 1539 г. парламент утвер­дил право короля на издание особых актов — прокламаций, которые получили полное значение законов и для издания которых не требовалось согласия парламента. Основная масса судебных дел была передана в юрисдикцию королевских судов. Наряду с институ­тами  самоуправления — традиционными должностными лицами (шерифами, мировыми судьями и др.) — на местах административ­ные функции стали выполнять королевские чиновники. В правление Тюдоров в Англии сложилась и достигла расцвета новая форма фео­дальной монархии — абсолютная монархия, основным свойством которой было сосредоточение в институте королевской власти основ­ных законодательных, административных и судебных государствен­ных полномочий. Другой оборотной стороной системы абсолютизма был политический режим единоличной власти, произвола и узурпа­ции, в особенности проявившийся в правление Генриха VIII {1509 — 1547), решительного и деспотичного монарха, не считавшегося в сво­их желаниях ни с традициями, ни с религиозными порядками*

Абсолютизм, сложившийся в Англии, не был завершенным в го-, сударственно-политическом и правовом отношении. Продолжал су­ществовать и действовать парламент, хотя и под доминирующим влиянием короны. Финансовые и правовые вопросы по традиции не могли решаться помимо актов парламента. Важной особенностью абсолютистской государственности Англии было отсутствие постоян­ной армии; королевская гвардия была немногочисленна (до 500 чел.). Наемные войска не содержались постоянно, незначительным был и королевский флот. Основу военной силы составляло ополче­ние графств, в которое, при опасности для королевства, призывалось свободное и имущее население. Внешние войны велись при помощи волонтеров. Эта военная организация не позволяла королям вполне стать военными диктаторами в своей стране. Сохраняли самостоя­тельность и институты местного самоуправления, особенно города.

 

Абсолютизм и церковь

Одним  из  важных путей укрепления королевского   абсолютизма   стало   ре-

^ормирование церковной организации в Англии. Поводом к нему явились противоречия короля с римской курией по поводу предпо­лагавшегося развода. Однако уже с XIV в. очевидное стремление ко­роны к верховенству над церковью и поддержка этого стремления большинством английского духовенства было важнейшей историче­ской предпосылкой появления особой англиканской церкви. В рели­гиозном и каноническом отношении эта церковь заняла промежу­точное положение между католичеством и народившимся в XVI в. протестантизмом. В организационном она обрела национальную не­зависимость, собственное внутреннее управление и тем самым при­знала полное верховенство короны над церковью.

В ответ на непризнание римским папой развода Генриха VIII в ноябре 1529 г. было декларировано начало церковной реформы на ос­нове верховной власти короля в церковных делах. На протяжении 1529 — 1536 гг. парламент и король приняли серию актов, которыми замещение церковных должностей было объявлено прерогативой ко­роля, закрыты все монастыри в Англии, а их имущество конфискова­но в пользу короны, возбуждены преследования против сторонников папского верховенства. В 1545 г. были закрыты даже все часовни ка­толического толка, а их имущества переданы в королевскую казну. В общем итоге парламент особым    «Актом   о   супрематии» (1534) провозгласил полное верховенство короля над церковью на территории Англии, в том числе и в делах вероучения. Правда, опа­саясь народной оппозиции к новосозданной церкви,  королевская власть приняла меры против излишне самостоятельного толкования англиканства: низшим сословиям было запрещено читать Библию. ,        Для усиления реального контроля над церковью и подавления I церковной оппозиции был создан Верховный церковный суд. В него входило до 44 комиссаров (12 епископов и члены Тайного совета), которые наделялись правами «досматривать, подавлять, реформиро­вать, указывать, исправлять, ограничивать и улучшать все ошибки и злоупотребления» в делах церкви. Суду подлежали все отклоне­ния от обычной юрисдикции, дела в отношении еретиков. Позднее компетенция нового органа была расширена, и по сути чрезвычай­ному учреждению стали подведомственны дела о нарушении обще­ственного порядка лицами низших сословий, цензурные вопросы, нарушения церковной морали и т.д.

При Елизавете I (1558 — 1603), отношения новой церкви и ко­роны были урегулированы в правовом смысле. Парламент утвердил «39 статей» (1571) — символ веры новой национальной церкви, признанной пребывающей под патронатом и властью короны. Духо­венство стало важной частью системы абсолютизма. Богослужение должно было идти на национальном языке, отвергались многие ка­ноны и принципы католицизма. Но сохранились литургии, пышные культовые празднества, характерные для римской церкви.

 

284

 

ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

 

РАЗДЕЛ III

 

285

 

 

 

Королевская администрация

Утверждение абсолютизма было взаи­мосвязано с оформлением новой госу­дарственной администрации. В ней главное место заняли министры двора, королевские управляющие, различные инспектора. В результате административных реформ 1530-х гг. был создан совершенно новый, постоянно действующий и в значительной степени бюрократический (а не сословный) аппарат государственной администрации.

Центральным органом королевской администрации стал Тайный совет, который возник в результате постепенной эволюции прежне­го Постоянного совета. Окончательное законодательное оформление Совет получил при Генрихе VIII (1526). Первоначально он был чис­то совещательным органом при короле, но затем получил значение постоянно действующего распорядительного органа с практически неограниченным кругом полномочий. По регламенту 1526 г., в со­став Совета входили 20 членов. При правлении Стюартов (XVII в.) численность достигала 42 человек — духовных и светских лиц. Обя­зательными членами Совета были высшие чины королевской адми­нистрации: лорд-казначей, лорд-председатель совета, лорд-храни­тель печати, лорд-камергер, лорд-констебль  (полицейский прави­тель Лондона), лорд-адмирал, лорд-дворецкий, королевский камер­гер, секретарь короны, эрл-маршал (военачальник). По сути, коро­левский совет стал государственным правительством, где отдельные члены располагали собственными правами и функциями, не сопри­касавшимися с полномочиями других. К концу XVI в. в Совете осо­бенно возвысилось значение королевского секретаря, ставшего по существу посредником между короной и центральной администра­цией. Помимо этого, регламент допускал существование малого Со­вета — из 10 лиц, особо приближенных к королю. Еще одной осо­бенностью организации высшей администрации было то, что король практически не присутствовал на заседаниях Совета, и этот орган приобрел особую степень самостоятельности.

Компетенция Тайного совета была практически неограниченной: он ведал государственными финансами, руководил обороной и внешней политикой, смещал и назначал чиновников. Значение Со­вета — а вместе с тем и абсолютистской власти — возросло с обо­соблением Звездной палаты*. Созданная впервые в 1488 г. в качестве особого королевского суда из членов Постоянного совета, Звездная палата к 1530-м годам стала совершенно особым учрежде­нием. Это был орган борьбы с мятежными феодалами, политической преступностью; в 1540 г. он получил и права королевской общей уголовной юстиции. Формально задачей палаты было противостоять «происходящим шумным беспорядкам и противозакониям... продаж­ности должностных лиц», а на деле она стала органом ничем не ог-

* Название  звездной   закрепилось за палатой по особо украшенному потолку в зале заседаний.

 

раниченной политической и уголовной репрессии. Формировалась палата из членов Тайного совета и судей других королевских судов по личному усмотрению короля.

Абсолютистский аппарат центральной администрации был отно­сительно немногочисленным — до 1500 чел. Большая часть должно­стных лиц считались принадлежащими к местной администрации и [ самоуправлению и находились на жалованье у общин и графств. Но и в центральном аппарате незначительная его доля получала посто­янное содержание от короны: источником жизни были установлен­ные вознаграждения от просителей. Такая своеобразная независи­мость должностных лиц от государственной казны открывала про­стор безудержной коррупции и злоупотреблениям, пришедшим с аб­солютизмом. Английская бюрократия сохраняла к тому же особые черты феодальной личной службы. Многие чиновники считались как бы под патронатом своего начальника, получали непосредствен­но от него жалованье по должности и выполняли государственные функции как бы в исполнение своего долга личной службы.

В попытке преодолеть сепаратизм и многозвенность местного уп­равления во второй половине XVI в. корона сформировала институт лордов-лейтенантов. Первоначально на них возлагались главным образом оборонные функции, но затем и общая задача: способствовать улучшению местных дел. Реально лорды-лейтенан­ты, назначавшиеся из высшего дворянства, связанного с королев­ской администрацией, должны были усилить недостаточный в систе­ме самоуправления королевский и государственный контроль.

Политическая доктрина абсолютизма

Стремления к нарочитому, даже воп­реки     реальности,     сосуществованию разных политических институтов в го­сударстве, усиление абсолютизма короны в особенности проявились с началом правления Стюартов (1603 — 1649). Эти стремления об­рели характер осознанной и специально пропагандируемой поли­тической доктрины. Король Якоб I, который был не только власт­ным монархом, но и политическим писателем, в трактате «Истин­ный закон свободных монархий» (1603) пытался развить мысль о том, что истинный государь, может,   но   не   обязан   согла­шаться с законом. В своей известной речи в Звездной палате (1616) Якоб I особо подчеркнул, что прерогативы короны не могут служить предметом дискуссий ни для юристов, ни для подданных вообще — «подданные должны следовать тому, что указывает королевская во­ля, выраженная им в его же законе». Полная неограниченность за­конодательной и распорядительной королевской власти, безответст­венность короны и безотчетность — даже в вопросах церкви — бы­ли основными постулатами королевской доктрины. В политическом подходе Карла I, последнего из Стюартов абсолютного монарха, до­минировали идеи о том, что королевская власть не зависит от согла­сия народа и парламента ввиду своего божественного происхожде-

 

ния, что власть короны распространяется на всю страну, что король ответствен разве что перед Богом или перед другими королями, что парламент существует только по милости короля.

Такое законченное абсолютистское представление о государстве не отражало социальных и политических реалий Англии XVII в. и рано или поздно должно было стать еще одним фактором ускорения острого государственно-политического кризиса, завершившегося ре­волюцией.