§ 1. Доказывание как разновидность судебного познания обстоятельств по гражданскому делу

Как известно, в ходе всякой человеческой деятельности приобрета­ется некая определенная сумма знаний. Знание, получаемое в рамках гражданского судопроизводства, как и в других областях человеческо­го функционирования, является результатом познания. Проблема су­дебного познания заключается в его характере, особенностях и формах, а также в соотношении с судебным доказыванием.

В течение длительного времени судебное познание трактовали как звено научного познания, его разновидность, поскольку познава­тельные механизмы, происходящие в суде, полностью «соответству­ют научным стандартам, резко отличающимся от обыденных» (А.С. Козлов). Высказывалось также мнение о специфичности и са­мостоятельности судебного познавательного процесса. Обосновыва­лось это тем, что судебное познание сугубо преднамеренно, в нем заранее установлен круг фактов, подлежащих исследованию, оно не претендует на раскрытие всеобщих закономерностей (О.В. Иванов, Н.И. Ткачев).

Безусловно, в основе судебного познания лежит тезис диалектиче­ского материализма о принципиальной возможности получения субъ­ектом (индивид, группа людей) истинного знания о разнообразных яв­лениях реальности в результате сложного механизма отражения.

Восприятие судей, как и любого человека, являет собой биологиче­ское устройство воспроизведения действительности в том виде, в ка­ком она существует фактически. Однако это не дает право заявить о полной научности познавательной судебной деятельности по следую­щим причинам. Во-первых, действия суда, как специального государ­ственного органа, занимающегося отправлением правосудия, построе­ны с целью обеспечить объем знаний, который ведет к быстрому и пра­вильному разрешению правового конфликта и не более, для чего зако­нодатель четко предусмотрел временные рамки познавательных мероприятий. Во-вторых, познавательное отношение не может быть реализовано без согласия на то заинтересованных лиц и проходит при соблюдении единой процессуальной формы, в условиях существова­ния процессуальных фикций и презумпций, что обусловливает ту или иную степень вероятности познания. В-третьих, объектом исследова­ния здесь являются правоотношения, права и обязанности сторон, зна­ния о которых постигаются посредством юридически значимых фак­тов, т.е. познание в суде по сути сугубо фактическое, что сужает объем познаваемого. В-четвертых, для связи структуры «субъект-объект» ис­пользуются своеобразные способы, средства и юридический инстру­ментарий. И главное — особую организацию подчеркивает цель, яв­ляющаяся соединительным звеном между описанными элементами.

Деятельность суда никак не соотносится с решением фундамен­тальных проблем и выявлением всеобщих взаимосвязей бытия. Она не состоит в раскрытии каких-либо природных или социальных законо­мерностей. Напротив, ее направленность предрешена процессуальным законом, а получаемое судом итоговое знание уже в большинстве своем было известно участвующим в деле лицам, которые лишь излагают имеющуюся в их распоряжении информацию, обосновывая тем самым свои требования или возражения. Следовательно, судебное познание есть специальное (юридическое) познание, в конкретизированной форме относящееся к профессиональному.

Итак, не вызывает сомнений, что с помощью судебного познания принципиально возможно получить необходимую информацию ввиду законного и обоснованного разрешения гражданского дела по сущест­ву. Вместе с тем само специальное (юридическое) познание толкуется различно. Иногда познавательную деятельность рассматривают через призму доказывания, которое представляет собой опосредованный процесс получения истинного знания об искомых фактах, реализуе­мый с помощью суда и участвующих в деле лиц, с использованием пре­дусмотренных законом средств (К.С. Юдельсон, Ф.Н. Фаткуллин).

Наряду с этим существует также узкая интерпретация судебного познания, разграничивающая его с судебным доказыванием. В связи с этим познание понимается как судебная деятельность, выражающаяся в непосредственной форме восприятия, цель которой заключается в установлении истинности правового отношения, доказывание же — как деятельность сторон и иных участников судопроизводства, назна­чение которой — в обосновании собственных требований и возражений и не более (А.Ф. Клейнман, Л.А. Ванеева).

Правильное решение вопроса о соотношении судебного познания и судебного доказывания видится не в их противопоставлении, а в изуче­нии взаимосвязи. Следует учесть, что как любое иное познание, судеб­ный познавательный процесс заключает в себе две основные формы: непосредственную и опосредованную. Непосредственная форма по­знания имеет место при восприятии судом и участвующими в деле ли­цами фактов-состояний (например, размер помещения) и средств до­казывания (вещественные, письменные доказательства). Опосредо­ванная форма, в свою очередь, является не чем иным, как судебным до­казыванием, поскольку информация о фактах, имевших место задолго До судебного разбирательства, может быть получена только путем представления доказательственного материала.

Судебное доказывание как опосредованная форма судебного no-знания представляет собой четко и детально регламентированную за­коном процессуальную деятельность суда и участвующих в деле лиц по изучению фактических обстоятельств посредством доказательства с целью законного и обоснованного разрешения правового конфликта.

Судебное доказывание является сложным правовым образованием, исходя из чего различают его элементы. М.К. Треушников полагает, что доказывание слагается из утверждения о фактах, указания заинтересо­ванных лиц на доказательства, их представления, истребования, иссле­дования и оценки. И.В. Решетникова говорит о стадиях доказывания. Например, в стадии доказывания в ходе подготовки дела к судебному разбирательству присутствуют такие действия, как выявление, собира­ние доказательств и их представление в суд, здесь же идет предваритель­ная оценка материала; в стадии рассмотрения дела исследуются доказательства, но могут быть собраны и оценены иные доказательства; выне­сение решения сопровождается окончательной оценкой, в которой уча­ствуют все без исключения субъекты доказывания, в том числе суд.

Подход к данной проблеме должен основываться на том, что дока­зывание — подготовительная деятельность, создающая почву для убе­ждения суда в реальности существования фактов, составляющих осно­вания требований или возражений сторон. Эти действия являются предпосылочными в отношении процесса получения истинного зна­ния о правах и обязанностях. Поэтому первым этапом доказывания следует считать указание заинтересованных лиц на доказательства. Такое указание касается средств доказывания, которые суд в дальней­шем будет тщательно изучать. Например, согласно ч. 2 ст. 131 ГПК сто­роны при подаче искового заявления должны сделать ссылку на дока­зательства, подтверждающие изложенные обстоятельства. Это не зна­чит, что указанный этап предусматривает обязательное представление доказательственного материала. Здесь обозначается вероятный объем доказательств, соотносящихся с обстоятельствами дела, могущий под­твердить их истинность. Одно из главных значений данного указания в том, что суд определяет контуры последующих стадий.

Если возбудить производство по гражданскому делу нельзя только посредством обозначения, закон прямо требует представления доказа­тельств. К примеру, при подаче заявления по делам об установлении фак­тов, имеющих юридическое значение, приводятся доказательства, под­тверждающие невозможность получения заявителем надлежащих доку­ментов либо восстановления утраченных документов (ст. 267 ГПК).

Следующий этап — представление и раскрытие доказательств.

Представление, как процессуальное действие, состоит в передаче дока­зательственного материала суду для исследования. Статьи 35, 56 и 57 ГПК прямо указывают, что материалы представляют стороны и другие участвующие в деле лица. Таким образом, доставлять доказательства в суд могут как лично заинтересованные субъекты, так и их представите­ли, обладающие определенными полномочиями. Если информация не­достаточна для изучения судом, то он может предложить собрать до­полнительные доказательства.

Раскрытие доказательств, будучи новой правовой конструкцией, хотя и не предусматривающей форм подобного раскрытия, позволяет органу правосудия и сторонам заранее ознакомиться с доказательст­венными материалами оппонента по юридическому спору. В частно­сти, руководствуясь ст. 149 ГПК, при подготовке дела к судебному раз­бирательству истец или его представитель обязаны передать ответчику копии доказательств, подтверждающие фактические основания иска.

Затем следует такой этап доказывания, как собирание и истребова­ние доказательств. Исходя из принципа состязательности, именно стороны обязаны собрать дополнительный материал. Их самостоя­тельность не должна ограничиваться, поскольку своими действиями они обеспечивают полноту сведений, используемых при разрешении дела. Судебный орган не вправе вмешиваться в сбор доказательств на стороне истца или ответчика, так как это нарушает принцип равнопра­вия. Однако если собирание доказательств затруднительно для участ­вующих в деле лиц, то по их ходатайству суд вправе выдать запрос для их получения. В случае невыполнения требований суда на виновных должностных лиц, а также на граждан, которые не являются лицами, участвующими в деле, налагается штраф.

Далее выполняются фиксация и исследование имеющихся доказа­тельств, т.е. процессуальное закрепление полученного материала, а так­же извлечение судом и участвующими в деле лицами из доказательств такой информации, которая направлена на подтверждение либо опро­вержение обстоятельств происшедшего. ГПК предусматривает следую­щие способы исследования доказательств: а) получение объяснений сторон и третьих лиц; б) допрос свидетелей и экспертов; в) ознакомле­ние и оглашение письменных доказательств; г) осмотр вещественных Доказательств; д) воспроизведение аудио- и видеозаписи.

И, наконец, завершающим этапом является оценка доказательств, Которая на самом деле пронизывает всю доказательственную процедуру, все предшествующие фазы, которые, в свою очередь, также тесно переплетены, что указывает на некоторую условность выделения са­мих этапов. Совершенно очевидно, доказывание, кроме сугубо процес­суальных аспектов, имеет логическую основу, поэтому было бы пра­вильно отметить, что доказывание с логической точки зрения — по­строение системы мыслительных суждений суда и участвующих в деле лиц, направленных на обоснование выводов о доказываемых обстоя­тельствах дела.

С позиций формальной логики мыслительное функционирование может быть подразделено на два этапа: целевой и аналитический. Цен­тральный компонент любой логической структуры — цель, другими словами, мысленная модель того результата, который в рассматривае­мом случае достигается через процессуальные действия.

Аналитическую фазу составляют мыслительные операции по выяв­лению свойств представляемого и собираемого доказательственного материала. Оба вида анализа связаны между собой и дополняют друг друга.

Означает ли это, что судебное доказывание нужно трактовать толь­ко как мыслительный процесс, подчиненный законам логики и логиче­ского мышления. Видимо, нет. В теории и практике гражданского про­цесса давно закрепилось справедливое мнение, в соответствии с кото­рым судебное доказывание представляет собой единство двух видов деятельности: логической и процессуальной. Иная трактовка ведет к противопоставлению психических, логических и правовых аспектов единой проблемы (М.К. Треушников).

Оценка, будучи одним из этапов судебного доказывания, не сводит­ся лишь к логическому или процессуальному действию. Как психиче­ская деятельность, она выражается в постановке задачи, ее решении и выводе (Б.Т. Матюшин) Одновременно оценочный акт судебного ор­гана и участвующих в деле лиц, охватывая собой этапы указания о до­казательствах, их представлении, раскрытии, собирании и проч., про­является в конкретизированных процессуальных мероприятиях, воз­действующих на весь ход судебного разбирательства.

Хотя оценка доказательств как психическое действие не поддается правовому регулированию, все же судебные органы обязаны придер­живаться определенных правил, установленных ст. 67 ГПК:

1) суд в ходе оценки доказательственного материала исходит из собственного внутреннего убеждения, основанного на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании всей совокуп­ности доказательств. Внутреннее убеждение здесь имеет важнейшее значение, так как именно благодаря ему у суда создается уверенность в истинности или ложности доказательств, сориентированных на под­тверждение либо опровержение фактических обстоятельств по делу;

2) никакие доказательства не имеют для суда заранее установлен­ной силы, т.е. ни в законе, ни в подзаконных актах, а также в докумен­тах, исходящих от органов государственной власти, их должностных лиц, не должны содержаться указания, предрешающие доказательст­венную силу и значение доказательств;

3) суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждо­го доказательства в отдельности, а равно достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Относимыми считаются доказательства, которые имеют значение для правильного рассмотрения и разрешения правового спора по суще­ству, поэтому должна прослеживаться связь между содержанием предъявляемого доказательства и фактами, в противном случае оно не может приниматься во внимание.

Допустимость в отличие от относимости отвечает не за качество до­казательственного материала, а соотносится с ограничениями по пово­ду использования некоторых средств доказывания. ГПК РФ не опреде­ляет, какие средства доказывания не разрешается применять в рамках рассмотрения того или иного гражданского дела, но подобные запреты изложены в нормах материального права. Например, в соответствии со ст. 162 ГК несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права при возникновении спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания

Оценка доказательств на предмет достоверности означает, что суд Должен осознать их истинность в связи с происходящими в суде позна­вательными процессами посредством тщательной проверки, а также изучения источника получения доказательственной информации.

Восприятие достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности позволяют суду сопоставить составляющие доказатель­ственной базы, проследить взаимообусловленность отдельных средств доказывания друг с другом, вследствие чего сделать вывод об их досто­верности.