Г.В. Романова

НЕКОТОРЫЕ СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ СОДЕРЖАНИЯ

ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА ЗЕМЕЛЬНЫЕ УЧАСТКИ

Законодательное закрепление права частной собствен­ности на землю, а также принципа равенства всех форм собственности непосредственно отразилось на субъектах РФ. Например, в Саратовской области по состоянию на 2002 г. в собственности граждан находится 5,9 млн га (58,6 % - из них 9 % в собственности крестьянских (фермерс­ких) хозяйств); в собственности юридических лиц - 5,7 % млн га; в государственной и муниципальной собственнос­ти - 3,7 млн га (35,7 %).

Воспользовавшись положениями ст. 72 Конституции РФ1, отдельные субъекты РФ пытаются самостоятельно восполнить определенный правовой вакуум в земельном законодательстве и принимают собственные законы о зем­ле, которыми и руководствуются. Субъекты РФ поддержали предложение о предоставлении им прав самостоятельно определять формы владения землей, в результате чего про­является существенная несогласованность в связях норм гражданского и земельного законодательства. С одной стороны, по содержанию ст. 72 Конституции РФ земель­ное законодательство относится к совместному ведению Российской Федерации и субъектов РФ. С другой стороны, согласно ст. 71 Конституции РФ институт гражданского права является предметом исключительно федерального за­конодательства, поэтому возникает вопрос, каким образом субъекты РФ реализуют свои правомочия, гарантированные им конституцией РФ, по самостоятельному регулированию земельных отношений.

С принятием Земельного кодекса РФ (далее - ЗК РФ)2 от 25 октября 2001 г. вступила в силу гл. 17 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ)3 «Право собственности на зем­лю и иные вещные права», что вызвало определенные про­тиворечия в применении норм земельного и гражданского законодательства. Многие положения ЗК РФ необоснованно поправляют ГК РФ. Статья 267 ГК РФ допускает передачу земельного участка, предоставленного на праве пожизнен­ного наследуемого владения его владельцам в аренду или в безвозмездное срочное пользование, не требуя при этом согласия собственника. Статья 21 ЗК РФ лишает граждан возможности распоряжения землей, находящейся на праве пожизненного наследуемого владения, тем самым ограни­чивает гражданский оборот, что не соответствует правилу, установленному абз. 2 п. 2 ст. 3 ГК РФ: нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответство­вать настоящему Кодексу. Аналогичное правило закреплено абз. 2 п. 1 ст. 2 ЗК РФ, что может привести к определенным затруднениям реализации подобных норм в правопримени­тельной практике.

Многие статьи ГК РФ содержат нормы, устанавлива­ющие основные черты правового режима пожизненного наследуемого владения земельным участком (например, ст. 265 ГК РФ). Несмотря на это, ЗК РФ отказался от такого землевладения.

Согласно ст. 216 ГК РФ к вещным правам, наряду с правом собственности, относится и право постоянного (бес­срочного) пользования земельными участками. Статьей 264 ГК РФ предусматривается, что земельные участки и нахо­дящееся на них недвижимое имущество могут предостав­ляться их собственниками другим лицам в постоянное или срочное пользование. Из содержания статьи очевидно, что речь идет о государственных и муниципальных образовани­ях, гражданах и юридических лицах как о собственниках и субъектах данного права.

В советское время этот юридический титул был осно­ванием законного пользования земельными участками для граждан и юридических лиц. Изначально право постоянного (бессрочного) пользования предоставлялось только юриди­ческим лицам. В настоящее время в постоянное (бессрочное)

пользование земельные участки предоставляются государственным и муниципальным учреждениям, федеральным федеральным казенным предприятиям, а также органам государственной власти и местного самоуправления (п. 1 ст. 20 ЗК РФ). Титул постоянного (бессрочного) пользования сохраняется, хотя и относится к ограниченному числу случаев, т.к. гражданам земельные участки на данном праве не предоставляются. ЗК РФ содержит ряд неверных, противоречивых положений и норм, регулирующих земельные отношения. Имеется не­обоснованно большое количество отсылочных норм, где, по существу, не решаются затрагиваемые в них вопросы.