3.3. Установление пределов реализации интересов
Как уже отмечалось, пределы реализации интересов предпринимателей по сути составляют и пределы государственного вмешательства в экономику (государственного регулирования экономики). Такой подход соответствует как интересам общества и государства, так и интересам самих предпринимателей, создавая цивилизованные правила игры на рынке.
Поскольку данные пределы устанавливаются законодателем, выражающим общественные и государственные (публичные) интересы, то эти интересы изначально превалируют над частными в том смысле, что они служат критериями для установления пределов реализации частных интересов, а тем самым и критериями их законности. Прямого подчинения здесь быть не должно. За носителями частных интересов всегда необходимо сохранять возможность выбора варианта поведения для реализации своего интереса. Именно в этом заключается суть учета интересов отдельной личности с правовой точки зрения.
При правовом регулировании через правоотношение интересы опосредствуются субъективными правами и соответственно пределы их удовлетворения устанавливаются через объем корреспондирующих этим правам субъективных юридических обязанностей, которые составляют вторую часть содержания правоотношения. Например, с контрагента можно взыскать только ту сумму задолженности, которую он обязался уплатить по договору; понудить к заключению договора можно только то лицо, которое обязано его заключить в силу закона и т. д.
При правовом регулировании вне правоотношения пределы удовлетворения интересов в рамках общедозволительного типа правового регулирования вводятся за счет установления запретов, а в рамках разрешительного типа правового регулирования через объем прав управомоченного лица, устанавливаемый конкретными дозволениями. Например, субъект предпринимательской деятельности может заключить любой договор, не противоречащий положениям закона, в то же время государственный контролирующий орган может применять в отношении него только такие меры воздействия, которые предусмотрены законом.
При этом запреты должны быть четко выражены в нормах права. Представляется принципиально неверным выводить эти запреты через толкование норм. Признание действий незаконными через толкование может осуществляться только для установления случаев злоупотребления правом. Так, например, судебно-арбитражная практика признает неправомерной уступку требования по кредитным договорам, если в качестве нового кредитора выступает организация, не являющаяся кредитной. Мотивируется это тем, что в отношениях по банковскому кредитованию должен быть специальный субъектный состав (в качестве кредитора всегда выступает кредитная организация), а уступка требования не должна изменять существа обязательства. В то же время действующее законодательство прямого запрета на подобные действия не устанавливает. Наоборот, положения этого законодательства позволяют сделать прямо противоположный вывод.
Согласно Гражданского кодекса РФ (см. конструкцию гл. 42) банковское кредитование является одной из форм кредитования вообще, которое может быть и небанковским (заем, товарный и коммерческий кредит). Сущностное отличие между этими двумя формами кредитования только одно - источник кредитования (при небанковском кредитовании - это собственные средства кредитора, при банковском - привлеченные). Это обусловлено тем, что банковской операцией является не просто размещение, а размещение привлеченных денежных средств (см. подпункт 2 ч.1 ст.5 ФЗ “О банках и банковской деятельности”). Поэтому при смене кредитора на организацию, не являющуюся кредитной, существо отношений не меняется. Не случайно, к отношениям по кредитному договору могут применяться правила о договоре займа (п. 2 ст.819 ГК РФ).
Кроме того, является спорным и тезис о том, что при уступке требования существо отношений изменяться не может. Например, ст.387 ГК РФ предусматривает переход прав кредитора к другому лицу на основании закона вследствие исполнения обязательства должника его поручителем или залогодателем, не являющимся должником по этому обязательству. В этих случаях основное обязательство прекращается, а вместо него возникает регрессное право требования. Переход прав требования на основании сделки и на основании закона подчинены одним общим принципам (см. гл.24 ГК РФ).
Исходя из этого, подобную аргументацию арбитражных судов следует признать несостоятельной.
По данному вопросу проблема возникает только с определением размера платы за уступку требования, чтобы исключить передачу прав требования за бесценок. Однако, здесь применимы общие подходы к обеспечению соответствия интересов кредиторов юридического лица, самого юридического лица, а также лиц, выражающих его волю, и лиц, имеющих на них влияние. Это производится через признание сделок недействительными по основаниям, связанным с превышением полномочий, через признание сделок недействительными на различных стадиях процедуры несостоятельности (банкротства), через признание сделок недействительными в связи с несоблюдением процедуры согласования крупных сделок или устранения “конфликта интересов”.
Как конкретные дозволения в рамках действия общего запрета на злоупотребление правом следует рассматривать самозащиту прав, способами осуществления которой являются необходимая оборона (ст.1066 Гражданского кодекса РФ) и крайняя необходимость (ст.1067 Гражданского кодекса РФ). При этом в рамках конкретных правоотношений действует запрет на выход за пределы действий, необходимых для пресечения нарушения прав (ст.14 Гражданского кодекса РФ).
Помимо этого, в целях придания стабильности отношениям могут также вводится временные границы осуществления и защиты прав за счет установления различных сроков. Например, срок действия доверенности не может превышать трех лет (п.1 ст.186 Гражданского кодекса РФ), общий срок для принудительной защиты нарушенного права путем предъявления иска в суд (срок исковой давности) составляет также три года (ст.196 Гражданского кодекса РФ).
При этом необходимо учитывать, что на основании п.3 ст.55 Конституции РФ и п.2 ст.1 Гражданского кодекса РФ права могут быть ограничены только на основании федерального закона и только в той мере в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Так, в целях защиты кредиторов банков в ст.11 ФЗ “О банках и банковской деятельности” установлено, что учредители банка не имеют права выходить из состава участников банка в течение первых трех лет со дня его регистрации.
Кроме того, существует ряд прав, вообще не подлежащих ограничению. Перечень этих прав дан в п.3 ст.56 Конституции РФ. В частности, к их числу относятся: право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч.1 ст.34), право на судебную защиту (ст.46), право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст.53).
Указанные нормы имеют крайне важное значение для деятельности государственных органов и их должностных лиц по охране общественных и государственных интересов, поскольку в соответствии с ними они могут действовать только в рамках прямых предписаний закона, т. е. их действия подпадают под разрешительный тип правового регулирования.
Так, например, Указом Президента РФ от 20 декабря 1994 г. №2204 “Об обеспечении правопорядка при осуществлении платежей по обязательствам за поставку товаров (выполнение работ или оказание услуг)” установлено, что обязательным условием договоров, предусматривающих поставку товаров (выполнение работ или оказание услуг, кроме финансовых), является определение срока исполнения обязательств по расчетам за поставленные по договору товары (выполненные работы, оказанные услуги). При этом предельный срок исполнения обязательств по таким расчетам равен трем месяцам с момента фактического получения товаров (выполнения работ, оказания услуг). Названный указ в этой части противоречит п.3 ст.55 Конституции РФ, согласно которому ограничения прав (в данном случае на свободу договора) могут вводится только федеральными законами. То же самое можно сказать и о п.1 ст.421 Гражданского кодекса РФ, согласно которому обязательные для сторон правила могут устанавливаться не только федеральным законом, но и иными правовыми актами.
Еще один пример. Согласно ч.1 ст.87 Налогового кодекса РФ налоговые органы могут проводить камеральные и выездные налоговые проверки только в отношении плательщиков налогов и сборов, а также налоговых агентов. Однако, в тех случаях, когда речь идет о своевременности исполнения банками расчетных документов по налогам и сборам, они не выступают в качестве плательщиков налогов и сборов или налоговых агентов, поскольку речь идет только о совершении ими расчетных операций, а не об исполнении собственных налоговых обязательств или удержании налогов и сборов. Соответственно по указанным вопросам налоговые органы не вправе проводить камеральные и выездные налоговые проверки банков. Контроль налоговых органов по этим вопросам должен осуществляться через истребование у банков соответствующих документов (подпункт 11 п.1 ст.31, ч.2 ст.87 Налогового кодекса РФ).
Пределы проявления субъективных интересов, которые противоречат объективным интересам общества, вводятся за счет установления оснований для применения мер ответственности, для признания сделок недействительными, для признания актов государственных и иных органов либо действий их должностных лиц незаконными (недействительными), для неприменения судом указанных актов в конкретном деле, а также недопустимости злоупотребления правом. Также такие ограничения могут вводится за счет решения процедурных вопросов.
Исходя из основополагающего принципа преодоления противоречий интересов, можно сделать следующий важный вывод: интересы предпринимателей можно ограничивать до тех пор, пока они либо не придут в соответствие с интересами общества и государства (если они изначально им противоречили), либо пока они перестанут им соответствовать (если они изначально им не противоречили).